Избранные произведения в одном томе

Стек слегка улыбнулась.

— Проводи меня к Рашиду. У нас впереди еще целое утро.

Глава 12

Поцелуй для Дорр

Место преступления мы увидели шагов с двадцати. Самого тела, впрочем, с этого расстояния рассмотреть не удалось, так как перед ним сидел на корточках Рашид. Подойдя ближе, я заметил, что он снял с Боннаккута окровавленную рубашку и, чуть ли не уткнувшись носом в труп, в лупу разглядывал следы ударов ножа.

— Значит, все-таки не жук, — услышал я голос Стек.

Я обернулся. По выражению ее лица трудно было определить — то ли она пытается скрыть неподдельное потрясение, то ли была готова к подобному зрелищу с самого начала.

— Известно, кто это сделал? — спросила она.

— Нет.

— На него явно напали неожиданно, — не оборачиваясь, сообщил Лучезарный. — Нет никаких следов борьбы.

— Каких следов? — уточнил я.

— Например, порезов на руках при попытках защититься от ножа, — ответила Стек. — Их можно обнаружить после любого нападения с ножом, если только жертва не была мертва еще до того, как поняла, что происходит.

— Похоже, вы оба видели немало убийств.

— Достаточно. Когда погибает важная персона вроде губернатора или элемарха, лучше всего, если расследование проводит Лучезарный — в этом случае оно более беспристрастно.

— И что, на Юге только тем и занимаются, что убивают губернаторов и элемархов?

— Если под Югом не понимать только Фелисс, — сказала Стек. — Это небольшая провинция, жители которой вполне довольны существующей в ней ситуацией, и вряд ли там кто-то пойдет на убийство. Но мир не ограничивается одним Фелиссом.

— Разумеется. Земля — планета немаленькая. Теоретически мне полагалось знать на память все двести пятьдесят шесть провинций и их столиц — в школе Тобер-Коува преподавали географию. Но даже притом что я никогда не утруждал себя заучиванием списка, я не раз слышал, как его зачитывает Каппи по требованию ее отца.

— Ранения в живот, вероятнее всего, были нанесены уже после смерти, — неожиданно объявил Рашид, выпрямляясь и откидывая назад упавшие на глаза волосы. — Первым был удар по горлу. Без нормального оборудования я не могу быть уверен в этом на все сто процентов, но мое предположение именно таково.

— Такое ощущение, что убийца — ненормальный, — заметила Стек. — Зачем полосовать труп?

— Вполне возможно, — согласился Рашид, — или кто-то хочет, чтобы мы пришли именно к такому выводу. — Он повернулся ко мне. — В этом поселке читают детективы Древних?

— Здесь все читают, — ответил я. — У нас есть библиотека.

— В которой почти полсотни книг! — презрительно добавила Стек.

— Там сотни книг, — возразил я. — За двадцать лет многое изменилось.

— Столько информации извне! — восхитилась она. — Хакур, наверное, от этого звереет.

Я не ответил, но невольно вспомнил слова старого змея насчет того, что процветание разлагает наш народ.

А теперь еще и это убийство…

Неподалеку послышались голоса, а еще через мгновение появилась наша целительница в сопровождении Каппи. Горалин была, можно сказать, женщиной из стали — серо-стального цвета волосы и глаза, прямая спина, словно вместо позвоночника — металлический стержень, а пальцы действительно казались сделанными из железа, когда она начинала ощупывать ваше тело в поисках опухолей, грыж и прочих болячек. Она выросла в Тобер-Коуве, но училась на Юге, в настоящем медицинском колледже, где на протяжении четырехсот лет сохраняли все знания Древних о человеческом теле. Плата за обучение Горалин шла за счет местных налогов, о чем она не уставала напоминать: «Твои дед с бабкой пожертвовали свои тяжко заработанные деньги ради того, чтобы я могла выяснить, здоровая ли у тебя шейка матки, и я вовсе не намерена их разочаровывать лишь потому, что ты чего-то стесняешься!» Да, кое-что из своих женских лет я помнил слишком хорошо.

Едва увидев тело, Горалин взревела:

— Кто это сделал?

— Неизвестно, — ответил Рашид.

— Это я его нашел, — сообщил я. — Потом пришла Каппи, и я привел Лорда-Мудреца.

— Гм… — Она подошла к Боннаккуту и с размаху пнула его в бок. Увидев, что он никак не реагирует, Горалин объявила: — Труп. Таково мое официальное медицинское заключение.

Лучезарный неудовлетворенно хмыкнул.

— Мы надеялись на более содержательную экспертизу.

— Думаете, я тратила время на судебную медицину, когда училась? — Целительница окинула нас презрительным взглядом. — Тобер-Коув платил мне не за то, чтобы я изучала то, что мне никогда не понадобится. Меня интересовали акушерство и педиатрия. Здесь мы заботимся о детях, а не о мертвецах.

— Значит, ты ничего не можешь сказать о характере ранений…

— Ранения нанесены острыми предметами. — Горалин пожала плечами. — Вроде копья этой девушки. Или мачете твоего бозеля. — Она посмотрела на меня. — У парня ничего нет в руках, но он мог воспользоваться кухонным ножом — дом его отца совсем рядом.

Рашид возвел глаза к небу.

— Думаю, стоит отказаться от идеи, что убийца — кто-то из нас.

— Почему? — возразила целительница. — Кроме вас, здесь больше никого нет.

— Как показывает опыт, — с непроницаемым видом изрекла Стек, — убийцы часто бегут с места преступления.