Тогдамы жили в Омске.Тамв сорок втором году,в веснумы радовались не цветам,а рассыпному толокну.Я помню все:и лебеду,и очереди без числа…На клумбахв городском садукартошка запросто росла.Не смейте, люди, забыватьоб этих днях,о той весне…Тогда бя не сумел понять,что это значит:свет в окне.Как это можно:спатьвзасоси говорить не о еде,и слышать на сковородеурчаниеяичных солнц.Ходить спокойно по землеи в булочной очередной,румяным пальцем тыча в хлеб,брезгливо спрашивать:«Дневной?»И возмущаться,а потомпочти что половину днякрикливо выбирать батон,плохую выпечкукляня.Устроить за день сто шумих,ругая нервных продавцов…Тогдамы жили в Омске.Жмыхдля нас был слащеледенцов.
В сорок четвертом
Везетна фронтмальчикатоварищ военный врач…Мама моя,мамочка,не гладь меня,не плачь!На мне военная форма, —не гладь меня при других!На мне военная форма,на мнетвои сапоги.Не плачь!Мне уже двенадцать,я взрослыйпочти…Двоятся,двоятся,двоятсярельсовые пути…В кармане моем документы, —печать войсковая строга.В кармане моем документы,по которымя — сын полка.Прославленного,гвардейского,проверенного в огне…Я еду на фронт.Я надеюсь,что «браунинг» выдадут мне.Что я в атакене струшу,что время мое пришло.Завидев меня,старухиохают тяжело:«Сыночек…Солдатик маленький…Вот ведьнастали дни…»Мама моя,мамочка!Скорей им все объясни!Скажи,чего это радиони надо мной ревут?Зачемони меня гладят?Зачем сыночкомзовут?И что-то шепчут невнятно,и темный суют калач…Россия моя,не надо!Не гладь меня!И не плачь!Не гладь меня!Я простобудущий сын полка.И никакого геройствая не совершилпока!И даже тебе не ясно,что у меня впереди…Двоятся,двоятся,двоятсярельсовые пути…Поезд идет размеренно,раскачиваясь нелепо, —длинныйи очень медленный,как очередьза хлебом…