Избранные стихи из всех книг

Когда все то, на что твой век положен,

Вновь собирать ты должен из кусков,

Когда рискнешь, поставив на кон снова

Весь выигрыш, — и только для того,

Чтоб проиграть и ни единым словом

Не выдать сожаленья своего, —

Когда назло усталости и боли

Заставишь сердце жизнь тащить твою,

Хотя в нем все иссякло, кроме воли,

Еще твердящей «нет» небытию,

Когда толпе не льстишь улыбкой низкой,

А с королем не лезешь в короли,

И знаешь, что ни враг, ни друг твой близкий

Тебя ударить в спину не смогли,

Когда поняв, что время не прощает,

Секундной стрелкой меришь скачку дней,

Тогда, мой сын, на свете ты — хозяин,

Тогда ты — ЛИЧНОСТЬ, что еще важней!

Просьба* ^[156]

Что ж, ежели мой труд тебе

Понравился — так вот:

Не беспокой меня в той тьме,

Что и тебя сглотнет.

А если вспомнишь вдруг на миг —

Напрасно не тревожь:

Ты только из моих же книг

Все про меня поймешь!

Перевел В. Бетаки

Василии Бетаки

Редьярд Киплинг и русская поэзия XX века

1.

Если вспомнить наивное замечание М. Горького, что те из писателей, кто видел в жизни много, становятся, как правило, реалистами, а те, кто видел мало, делаются романтиками, то именно биография Редьярда Киплинга опровергает это детское рассуждение. Писатель, столько повидавший и оставшийся романтиком по самой своей глубинной сути, в детскую формулировку «буревестника» никак не умещается! Что касается биографии «внешней» — она у Киплинга проста и ясна… Почти, кажется, бессобытийна… Если вообще такое возможно сказать о журналисте, как штатском, так и особенно, военном! Эта профессия была все же не только первым по времени, но в некоторой степени и главным занятием великого британского поэта и прозаика.

Учтем, что основой всего, написанного этим романтиком, была ничуть не романтическая записная книжка военного журналиста, а все, что написано им и в прозе и в стихах, все многотомное собрание его сочинений, выросшее из этих записных книжек, не содержит в себе ни строчки, выдуманной за столом… В этом смысле Киплинг — абсолютный реалист.

В сатирической балладе «Головоломка мастерства» Киплинг изображает кабинетных «творцов» викторианской эпохи, с которой у него были, кстати, такие же противоречия, какие полувеком позднее Андрей Синявский охарактеризовал как «стилистические расхождения» его, писателя, с властью — имея в виду самые глубокие, первоосновные противоречия.

…Вот зеленый с золотом письменный стол

Первый солнечный луч озарил,

И сыны Адама водят пером

По глине своих же могил.

Чернил не жалея, сидят они

С рассвета и до рассвета,

А дьявол шепчет, в листках шелестя:

«Мило, только искусство ли это?»

В этой балладе дьявол — одна из масок автора. А в другой, тоже сатирической, балладе «В эпоху неолита» поэт (уже в маске «идола-предка») говорит:

Вот вам истина веков, знавших лишь лосиный рев,

Там, где в наши дни — Парижа рев и смех:

Да, путей в искусстве есть семь и десять раз по шесть,

И любой из них для песни — лучше всех!

Но тут речь идет не только о противостоянии канонам, установленным в искусстве «приличным» викторианским обществом, принимавшим равно с одобрительной улыбкой всякую «пристойную литературу», хоть лорда Теннисона, хоть Томаса Харди, но только не Киплинга! Тут говорится о противостоянии автора всей тогдашней литературной общественности, скандально вставшей на дыбы при неожиданном, взрывном появлении в английской словесности этого, по газетным отзывам, «литературного хулигана из Индии»…

К тому же пришпилить его, на коллекционерский манер, к листу того или иного направления или «течения» оказалось невозможно: ну не умещался он в общепринятое литературное пространство… («Как не такой, так сразу уже и ругаться?» — говорит в аналогичной обстановке один из героев А. Синявского).