Избранный

Кор забрался на нее и вошел до упора, впившись пальцами в ее бедренные косточки и удерживая таз на месте, вбиваясь в Лейлу. Ее груди покачивались из стороны в сторону, зубы стучали друг о друга, руки метались по сторонам. Но ее глаза пылали, когда животное внутри него подчиняло животное в ней.

В последнее мгновение он вышел, поднялся над Лейлой, загораживая плечами потоки воды. Обхватив эрекцию, с собой он был еще грубее, чем с ней, он судорожно сжимал член, провоцируя разрядку.

Покрывая Лейлу своим семенем.

Связанный мужчина метил ее, таков обычай, чтобы любой мужчина в ее присутствии понимал, что подходить к ней можно лишь на свой страх и риск.

Она принадлежала другому.

Не как собственность. Но как слишком большая драгоценность, чтобы другие осмелились играть с ней.

***

К тому времени, когда Кор кончил вслед за ней, струи воды, падавшие с потолка, начали терять свое тепло… и не то, чтобы Лейлу волновало это. Между ее ног расположился воин, и он делал то, что совершает мужчина, когда предъявляет права на свою женщину, им руководил древний инстинкт, привитый вампирам на генетическом уровне, дабы обеспечить выживание расы. Откровенно и так красиво, это был первобытный обычай и все же популярная практика в современном мире.

По крайней мере, в ее мире.

Когда он, наконец, рухнул на нее, Лейла обернула руки вокруг его широких плеч и закрыла глаза, улыбаясь.

— Я слишком тяжелый, — прошептал Кор, уткнувшись в ее шею.

Прежде чем Лейла успела остановить его, сказав, что ее не волнует боль в пояснице и возможные синяки, Кор поднял ее, держа на руках словно хрустальную.

Выйдя из душевой, он взял белое пушистое полотенце и завернул в него Лейлу. Затем достал еще одно и сначала стер влагу с ее лица, а потом зашел со спины и аккуратно выжал длинные волосы махровой тканью.

Все это время она наблюдала за ним в зеркало, запоминая каждую черточку на его лице, теле, влажные волосы, силу в нем. Его лицо было особенно дорогим для нее: свирепые черты и линии сейчас смягчились… и у Лейлы возникло ощущение, что Кор не хотел показывать ей свою уязвимость.

— Ночью ты будешь в безопасности? — спросил он низким голосом. — В том доме? И потом, в Святилище?

— Да. Обещаю тебе. Они не причинят мне вреда.

— А на Другую сторону никто не сможет проникнуть, верно? Никто до вас не доберется?

— Нет, только Избранные могут войти туда. Не знаю, как это работает, но так было испокон веков. Только мои сестры и Праймэйл могут приходить туда по своему желанию.

— Хорошо. Это хорошо.

— Куда ты отправишься?

Лейла ждала его ответа, а ее сердце забилось в груди при мысли, что он будет один в Колдвелле… и также потому, что она боялась, как пройдет эта ночь. Чем раньше он найдет своих воинов, тем скорее покинет ее.

Кор не ответил, и молчание между ними стало осязаемым.

— День я тоже проведу там, — сказала она, хотя уже сообщала ему о своих планах. — Но с приходом ночи я должна вернуться в этот дом.

— И я встречу тебя здесь.

Когда она облегченно выдохнула, Кор отложил полотенце и взял расческу. Начав с кончиков, он продолжил ухаживать за ее волосами, аккуратно распутывая узлы.

— Я буду скучать по тебе, — прошептала она его склоненной голове.

Казалось невероятным, что мужчина, ожесточенный в войне, мог ухаживать за ней подобным образом, расческа была такой маленькой в его руках, его плечи — широкими позади нее, а на жестком лице застыло доброе выражение.

— Это всего на одни сутки. — Кор перешел к ее макушке, очевидно, мужчина был заворожен тем, как черная щетина проходила сквозь золотые волосы. — Мы воссоединимся прежде, чем успеем осознать разлуку.

Лейла кивнула лишь потому, что ее эмоциональное равновесие было важно для него… и она хотела притвориться, что все в порядке. Но она думала не о расставании на эти сутки. О той разлуке, что будет на всю жизнь.

Закрыв глаза, она попыталась выбросить мысли из головы. Ее сердце только обрело покой. Незачем бежать навстречу печали.

— Я люблю тебя, — выдохнула она.

Кор застыл, его взгляд устремился к ее глазам в отражении.

— Что?

Она повернулась к нему и подняла глаза. Дражайшая Дева-Летописеца, она никогда не устанет от его лица, запаха, тела.

Поднявшись на цыпочки, она обхватила руками его шею и прижалась грудью к его груди, ощущая, как между бедер стягивается знакомый узел.

— Я люблю тебя, — повторила она.

Кор опустил веки и покачнулся.

Но потом он разжал ее руки и опустил их.

— Ш-ш… — Он поцеловал ее раз, второй. — Мне нужно уходить, и тебе тоже.

Глава 34

Стоя во французском кабинете Рофа и слушая несусветную хрень про Кора и его помилование, Тор сказал себе, что не станет устраивать сцен. Он сохранит невозмутимую, никаких-вопросов-шеф физиономию, будет кивать в нужных местах, может, пару раз пожмет плечами.

Словно решение Рофа отпустить на свободу отъявленного преступника после того, как засранец поцеловал его кольцо, — сущий пустяк. Никаких проблем. Каждый день с таким сталкиваемся.

О, и да, разумеется, собрать Шайку Ублюдков с той же целью — абсолютно здравая мысль. Да, по отдельности, ведь это существенно снижает все риски.