Избранный

— Папа, порадуй меня и скажи, что твой автомобиль с полным приводом.

***

В это время в особняке Братства Куин занимался чем-то невообразимым: он собирал черную вещевую сумку, наполняя ее бутылочками, детскими смесями и дистиллированной водой. Памперсы. Слюнявчики. Деситин[81]. Погремушки и соски.

Конечно, удивляла не черная сумка; но, как правило, он набивал ее пистолетами «смит&вессон», глоками или береттами, чем-то с пулями и лазерным прицелом, а не памперсами и бутылочками.

Другая причина поражаться происходящему — у него в голове не укладывалось, что он собирал вещи, чтобы дети покинули дом. Без него.

Они были такими крохотными. И он на самом деле не хотел, чтобы эта женщина приближалась к ним.

Он отказывался называть Лейлу их «мамэн», даже в своих мыслях.

Но ничего не оставалось. Он поднялся в Святилище вместе с Амалией, Директрикс Избранных, и она провела его по пасторальному ландшафту, показала отражающий бассейн и храмы, спальные корпуса и личные покои Девы-Летописецы.

Где Лейла поселится с детьми.

Невозможно оспорить безопасность этого места. Ради всего святого, оно было более защищенным, чем этот особняк, и Амалия заверила его, что у детей не возникнет проблем с переходом на Другую Сторону.

А потом добила, заявив, что лично вернет его малышей, если Лейла заупрямится.

Он вскинул голову, услышав тихий стук в дверь спальни.

— Да?

Бэт вошла в комнату, и она выглядела не так враждебно. С другой стороны, Королева добилась своего.

— Похоже, ты уже все собрал.

Он посмотрел на сумку.

— Да.

Повисла длинная пауза.

— Куин. Все будет хорошо. Я горжусь тобой…

— Без обид, но ты имеешь возможность находится со своим сыном двадцать четыре часа в сутки… потому что человек, с которым ты завела ребенка, — не лжец и не предатель. Поэтому извини, если наши версии этого «хорошо» несколько расходятся. — Куин отошел от кровати. — Мне не разрешили получить своё «хорошо»… было бы «хорошо», если бы дети оставались в этой спальне, пока я сражаюсь на улицах. Мое «хорошо» не включает сражение с врагом и защиту расы в тот момент, когда моя голова занята одной мыслью — вернет ли Лейла моих детей, когда придет время. В моем «хорошо» этой женщине вообще запрещено подходить к моим детям. Мне ни к чему твое одобрение и твое фальшивое сочувствие. Мне нужно лишь одно — чтобы ты посидела с малышами, когда я свалю из дома.

Бэт скрестила руки на груди и медленно покачала головой.

— Что с тобой случилось?

Фраза была произнесена тихо и, очевидно, Бэт обращалась к себе.

— Серьезно? Ты на полном серьезе спрашиваешь об этом?

Куин отвернулся от нее и подошел к люлькам. Бросив взгляд на Лирик, он сосредоточился на Рэмпе, вставив ему в рот соску.

— Крепись там, приятель. — Куин пригладил темные волосики. — Увидимся через день. Ничего страшного, ведь правда?

Неправда.

Было охрененно сложно отвернуться. Грудь охватило пламя, которое добралось до самой ДНК… особенно когда он скользнул взглядом по Лирик. Он хотел подойти к ней, но не мог смотреть на это лицо.

Не мог видеть его сейчас.

И проходя мимо Бэт, он уперся взглядом прямо перед собой. Не доверял себе, чтобы открыть рот и попрощаться. Иначе обязательно разругается с Королевой, а от этого никому не станет легче.

Схватив оружие и кожаную куртку с кресла, Куин вышел в коридор и тихо закрыл за собой дверь. Он не знал, во сколько придет Лейла… после заката, это очевидно, но солнце давно село. Она должна появиться с минуты на минуту…

— Готов к собранию?

Он оглянулся. Зи выходил из своих комнат, и Брат был одет и собран для дежурства, обвесившись металлом, его желтый взгляд был прищуренным и острым.

Шрам на лице парня, протянувшийся через всю щеку к верхней губе, напомнил Куину о безобразной роже Кора.

— У нас собрание? — спросил Куин, выудив телефон из кожаной куртки.

Последний раз он проверял телефон с одной целью — узнать, не звонил ли Блэй, может он отправил сообщение. Фотографию. Гребаный смайлик.

Ничего. А на остальное ему было плевать.

О, вот так сюрприз. Рассылка по Братству, вызов в кабинет Рофа. Причем именно сейчас.

— Похоже на то, — пробормотал он, пряча телефон в куртке и следуя за Зи.

Они молчали по пути к кабинету, и Куин был только рад этому. И он зашел в кабинет, уткнувшись взглядом в пол, и прошел прямиком в дальний угол, в другой стороне от камина. Последнее, что ему нужно, — заново пережить колоссальный позор прошлой ночи. Все были в курсе и не постеснялись высказать свое мнение по этому поводу, когда он сидел за воротами в Гробнице.

Ничто не помешает им вынести его прегрешения на коллективный суд.

И все же, учиненная им стрельба-в-доме оставляла простор для обсуждений. Всегда можно перетереть все по новой, но другими словами.

Или, может, вариант номер три, который, на удачу, не имел к нему отношения.