Избранный

Отодвинувшись, он оценил проделанную работу, и Лейла подумала, что хотя концепция «связанный мужчина обязан кормить свою женщину» имела свои положительные стороны по части эволюции, это выходило за все рамки.

Что дальше? Измерит высоту с помощью линейки?

— Знаешь, что не помешает этому тосту? — спросил он, снова пройдясь по маслу острием ножа.

Да, потому что левый верхний край был неровным.

— Что?

— Мед, — пробормотал Кор. — Думаю, мед хорошо дополнит тост.

Лейла посмотрела на чашку с медом.

— Думаю, ты прав. — Протянув руку, она взяла чашку и прогнулась в спине. — Мед хорошо дополнит не только тост.

Помешав мед специальной ложкой, она поместила ее над грудью, и золотистая жидкость потекла на ее сосок. Лейла прикусила губу, чувствуя покалывание, а медовый поток скользнул по коже дальше, ручейком спускаясь к животу.

— Кор..?

— Да…

Повернувшись к ней, он дважды окинул ее взглядом… а потом бросил тост на поднос. Лейла испытала облегчение, потому что если бы ей не удалось одержать победу над углеводами в сражении за его внимание, то плохи ее дела.

Его темно-синие глаза мгновенно потемнели, он сосредоточенно смотрел, как мед, капля за каплей падает на ее грудь, скатываясь вниз… все ниже… и ниже.

— Интересно… — прошептала она хрипло. — Мед слаще, чем я?

С этими словами она отвела колено в сторону, показывая ему свое лоно.

Мужчина так резко отпихнул поднос, словно тот чем-то оскорбил его.

Ей пришлось по нраву вырвавшееся из его горла рычание, как и резко выступившие клыки. А потом Кор навис над ней, удерживая вес на массивных руках, его огромная сила едва удерживалась в тисках самоконтроля, когда он вытянул язык, ловя капельку, сорвавшуюся с ее соска.

Со стоном его теплые, влажные губы накрыли горошину, облизывая, целуя, втягивая в рот. Лейла откинула голову назад, склонив на бок, чтобы наблюдать за своим огромным мужчиной. Ощущения были настолько эротичными, что Лейла чувствовала подступающий оргазм, но не хотела торопиться. Она отчаянно желала быть с ним, но сейчас хотела насладиться каждой секундой в его объятиях.

— Кор… посмотри на меня.

Его взгляд метнулся к ее глазам, и Лейла, поднеся медовую палочку ко рту, позволила последней капле упасть на язык. А потом она сама закружила языком, втягивая ложечку в рот, выпуская… обхватывая, посасывая…

— Женщина, ты станешь моей смертью, — выругался Кор.

Он проворно забрал у нее ложку и вернул в чашу с медом, а ее тело стало как сам мед, которым она поливала себя — кости плавились, мускулы обмякли. Бедра раскрылись еще шире, и Кор крепко поцеловал ее, губы липли от меда, он прижимался к ее лону своей эрекцией, спрятанной в штанах.

Ненадолго.

Он резкими движениями освободил член, а потом вошел в нее, вбиваясь и не разрывая поцелуя, их тела подобрали единый ритм, настолько жесткий, что диван врезался в стену при каждом толчке.

Жестче, быстрее, глубже, пока стало невозможным продолжать поцелуй. Лейла ухватилась руками за его плечи, бугрящиеся мускулы под гладкой кожей напоминали о бушующем океане…

Удовольствие пронзило ее подобно молнии, но не раскалывая, а делая целой… а потом Кор достиг разрядки, изливаясь в нее.

Но он не остановился.

И не сбавил свой темп.

Глава 48

Сердце Блэя подскочило в груди, когда открылась дверь, и до него дошел запах его единственного-и-неповторимого.

Один плюс в курении — сигарета занимает руки. Минус — когда приходится стряхивать пепел, сигарета выдает дрожь в руках, если таковая имеется.

— Привет.

Блэй прокашлялся.

— Привет.

— Я рад, что ты здесь. — Пауза. — Не думал, что увижу тебя.

Какое-то мгновение Блэю хотелось закричать «Я тоже, говнюк». Но этот комментарий лучше оставить при себе, если он хочет выглядеть сильным, быть сильным… оставаться сильным.

Боже, ну почему у Куина такой шикарный запах?

— Я привез Рэмпа, — пробормотал Куин.

— Ты же собирался. — Но потом Блэй нахмурился. — А где Лирик…

— А, она тоже здесь. Да.

С юга прилетел легкий ветер и как балерина закружился по снежному ландшафту с легким оттенком голубого. Листья не сопровождали его, все было укрыто белым покрывалом, а еловые ветви на границе участка, согнувшиеся под тяжестью выпавших осадков, смогли облегченно вздохнуть, когда ветер освободил их от снежного бремени.

Боковым зрением, сквозь окна за спиной Куина, Блэй видел своих родителей в желтом, уютном свете кухни. Его мамэн, не слушая возражений, простояла за плитой почти шесть часов, восторг и предвкушение придавали ей сил после ночи и дня в клинике. Ее радость была настолько сильной, что почти забылись мучения на операционном столе, когда ей пришлось вправлять кость. Швы под гипсом. Что ей также придется через два дня вернуться в клинику на осмотр к доктору Манелло.

По крайней мере, Фритц смог отвезти их назад в тонированном минивэне. Хотя стоял день, когда Лирик выписали из клиники, родители после всего пережитого очень хотели вернуться домой, и Блэй уж точно не стал бы оспаривать их решение…

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал Куин.

Когда мужчина засунул руку в пальто, Блэй покачал головой и затушил недокуренную сигарету.

— Зайдем в дом? Я замерз.