Избранный

Столько ранений, некоторые из них были настолько серьезными, что открывали взгляду анатомию, и это ужасало ее. И все это время она переживала за Кора, паниковала из-за того, что сделал Лэсситер, и молилась, чтобы никто не умер.

Лейла собиралась перейти к Фьюри, которому требовалась еще одна порция крови — настолько серьёзными были его раны — когда ощутила хватку на своем локте.

Подняв взгляд, она увидела мрачное лицо Тора.

— Ты нужна Кору. Сейчас.

Лейла подскочила так быстро, что у нее закружилась голова, и Тор помог ей пересечь коридор.

— Ты должна гордиться им, — сказал Брат, когда они подошли к закрытым дверям во вторую операционную. — Он проявил невероятную храбрость, и именно Кор вытащил Рофа оттуда.

— Правда?

— Да. И он знает. Про меня. Я сказал ему, потому что… почему нет, черт возьми, после такой-то ночи?

Тор открыл перед ней дверь, и Лейла пораженно охнула от увиденного. Кор лежал на операционном столе, его живот был вскрыт, органы выставлены напоказ… но он оставался в сознании.

Повернув голову, Кор попытался улыбнуться.

— Любовь моя.

Его голос был столь слабым, а цвет лица — неестественным. И все же он попытался сесть.

— Так не пойдет, приятель. Я ведь зашиваю твое брюхо, — раздался резкий голос Мэнни.

— Не смотри, — приказал ей Кор. — Не смотри на мое тело.

Перед взором встало четкое воспоминание о том, как он не хотел снимать одежду в ее присутствии.

Бросившись к Кору, Лейла прижала к его губам свое запястье.

— Пей. Возьми мою кровь.

— Однажды это уже было… — поморщившись, он закашлялся. — Когда я умирал. Разве нет?

— Два раза, на самом деле. И оба раза было холоднее, — прошептала она сквозь слезы. — О, Боже, не смей умирать у меня на руках. Не сегодня. Никогда.

— Ты — самое прекрасное, что я видел в своей жизни. — Его взгляд начал затухать. — Я делил свое тело с другими, но с тобой я был девственно чист, ибо никого не впускал в свою душу. Только тебя… я был лишь твоим…

Оборудование зашлось в тревоге.

— Кто-нибудь, искусственное дыхание, срочно!

Тор мгновенно подскочил к ним, и, сжав обе руки, он приказал Лейле:

— Вдыхай в него воздух! Вдох!

Хотя ее сердце бесконтрольно стучало в бешеном ритме, и она чувствовала, что едва стоит на ногах, Лейла прижалась к губам Кора и выдохнула поток кислорода, посылая в его легкие. А потом Тор приступил к массажу сердца.

— Вдох! Сейчас!

Она снова наклонилась и выдохнула весь воздух из легких.

А оборудование не прекращало сигнализировать…

— Еще! — крикнул Мэнни, пока его руки в окровавленных перчатках быстро работали с иголкой и шовным материалом.

Глава 66

Очнувшись, Куин на секунду подумал, что вернулся к началу своего кошмара — на стуле в больничной палате снова сидел воображаемый Блэй.

— О, слава Богу!

— Что? — промямлил Куин.

Подскочив, Блэй поспешил к нему, хотя его рука была перевязана, и он хромал так, словно ему на ногу уронили ящик с инструментами.

Куин только собрался спросить, в порядке ли он, когда Блэй накрыл его рот своими красивыми губами, а его связующий аромат наполнил помещение… и, о, черт, это было в сто раз лучше его фантазий…

— Ай!

Куин вскрикнул, уронив руку на кровать, и раскаленная докрасна и глубокая, словно океан, боль пронзила всю правую сторону его тела.

Отстранившись, Блэй улыбнулся:

— Посмотри на это с другой стороны: тебе наконец-то залатали плечо. Зашив ножевую рану, доктора позаботились о твоем бурсите[180].

При первой же возможности ухмылка вернулась на лицо Куина:

— Два по цене одного.

— Купи один и получи второй бесплатно.

Но затем Куин помрачнел.

— Мы кого-нибудь потеряли?

— Из наших никого, но пострадавших много. Там была настоящая бойня.

— А из этих? Среди Ублюдков?

Блэй отвел взгляд.

— Кор в плохом состоянии. И если тебе есть что сказать, то лучше оставь комментарий при себе. Именно он вытащил оттуда Тора и Рофа. А Лейла в коридоре кормит остальных, и чтоб ты знал, я и об этом не хочу ничего слышать. У нас чрезвычайная ситуация.

Куин закрыл глаза.

— Я так рад, что ты выжил, — прошептал Блэй. — Иначе я бы умер вместе с тобой.

Открыв глаза, Куин выпалил:

— Прости.

— За что?

— Я не знаю. — Куин кивнул в направлении оборудования, стоящего у кровати. — Это капельница с морфием?

— Ага.

— Тогда, по всей видимости, я несу ахинею.

— Все хорошо. Говори, что хочешь.

Блэй осторожно присел на краешек постели, и, почувствовав прикосновение к своей руке, Куин сжал ладонь Блэя в ответ.

Так они и сидели, просто глядя друг на друга. И да, на глаза набежали слезы, а в горле першило… но сердца их переполняла любовь.

— Я никогда больше не хочу жить порознь, — произнес Куин. — Оно того не стоит.

На губах Блэя расцвела самая прекрасная улыбка на свете:

— Не могу не согласиться.

Наклонившись, мужчина снова прижался Куину губами. Дважды.

— М-м, знаешь, чего я не могу дождаться? — пробормотал Куин.

— Писания без катетера?

— Примирительного секса. — Куин опустил веки. — Вообще-то, я хочу в тебя прямо сейчас.

Румянец на щеках Блэя дико возбуждал, и это нечестно, когда тебе внутривенно вводят опиат.