Избранный

Лейла дала ему возможность что-то сказать. Он все молчал, и она прошептала:

— Да, прошу.

Закрыв глаза, Кор покачнулся. Потом опустил голову.

— Ты уверена?

— Как никогда в своей жизни.

Он поднял веки.

— Я буду нежен с тобой.

Лейла собиралась сказать, чтобы он не сдерживался: по правде, последнее, чего она хотела, — чтобы он сдерживался, ведь это мог быть их первый и единственный раз вместе.

Но потом ее мозг совсем отключился.

Потому что Кор притянул ее к своему телу. Свободной от ножей рукой он погладил Лейлу по щеке, а потом провел большим пальцем по нижней губе.

Следующее, что она ощутила, — как он накрыл ее губы своими, лаская, надавливая.

Поцелуй был нежным, словно дыхание, и это раздражало. Она хотела больше… и да, когда она усилила напор, Кор чуть отстранился, удерживая контроль.

Наконец разорвав поцелуй, Кор пригладил ладонью ее волосы.

— Женщина, ты пустишь меня в свою спальню?

У него были изумительные глаза, сияющие, пылающие, темно-синие, сейчас они казались почти черными — так сильно он желал ее. И Лейла считала его лицо красивым, все в нем было мужественным, сильным и мощным, она вовсе не замечала дефект его верхней губы. На самом деле, она любила его всего, целиком, его силу и его уязвимость, звериную натуру и попытки вести себя галантно, воина в нем и ее защитника.

— Да, — прошептала она.

— Я хочу занести тебя на руках, но еще не до конца восстановил свои силы.

Он взял ее за руку, и они вместе вошли в спальню, в которой она пыталась заснуть в течение дня. И, вот неожиданность, несмотря на отсутствие сна, Лейла чувствовала себя живой, практически болезненно осознавая происходящее.

Кор усилием мысли зажег лампу на столике и закрыл дверь.

А потом он подвел ее к кровати и нагнулся, чтобы спрятать сверток с ножами под матрас.

Когда они сели, Лейла покраснела от нахлынувшей стеснительности.

Он улыбнулся.

— Женщина, твоя робость сводит меня с ума. Взгляни на мои руки.

Кор протянул ей ладони, и она увидела легкую дрожь, которая противоречила выступающим венам на предплечьях и запястьях.

— Я мечтал о том, чтобы прикоснуться к тебе, — пробормотал Кор. — Столько раз я…

— Прикоснись же ко мне.

Когда он застыл на месте, именно Лейла схватила его за плечи и притянула к своим губам… и, о, дражайшая Дева-Летописеца, она отпустила себя, и он тоже. У Кора был вкус страсти и отчаяния. Вскоре движения его рук стали нетерпеливыми, а в тихой, тускло освещенной спальне раздавалось рычание воина. Воистину, Кор перестал осторожничать, накрыв ее своим телом, уложив на подушки, его колени втиснулись между ее ног, широко раздвигая…

Он неожиданно остановился и дернулся назад.

— Лейла… любовь моя… я на грани…

— Возьми меня. Поторопись, просто сделай своей… я так долго ждала этого.

Обнажив клыки, Кор зашипел, его глаза блеснули от намерения, которое могло показаться нечестивым… но в ее состоянии именно к этому она и стремилась.

— Позволь мне увидеть тебя, я должен видеть твое тело, — простонал мужчина, скользнув рукой к ее талии.

Выгнувшись, Лейла подцепила край обычной футболки и потянула ее наверх…

Кор шумно втянул воздух, когда она обнажила груди.

— О, красивейшая из всех женщин….

Пока он завороженно смотрел на тугие соски, Лейла закончила начатое, стянув ткань через голову и отбросив неизвестно куда. Когда она снова устроилась на подушках, Кор встал на колени, оседлав ее бедра.

Сейчас его руки дрожали очень заметно, когда он скользнул кончиками пальцев по ее ключице и ниже, к грудям.

— Твое великолепие превосходит все мои фантазии.

Когда его восторженный, благоговейный взгляд мазнул по ее обнаженной коже, Лейла осознала, что ощущение собственной красоты не имеет никакого отношения к внешности. Это состояние сознания… и ничто не заставит почувствовать себя ослепительной быстрее, чем взгляд, которым ее одаривал Кор.

— Спасибо, — прошептала она.

— Это я должен благодарить тебя за возможность прикоснуться к твоей плоти.

Кор навис над ней, и, несмотря на потерю в весе, его тело казалось невероятно огромным, размах плеч оставался широким, руки выглядели такими мощными в этой кофте. И когда он склонился, чтобы прижаться губами к ее горлу, швы на его одежде затрещали.

Сердце гулко билось в груди, жар полыхал в ее венах, и Лейла снова выгнулась, когда он потерся губами о ее кожу. А в это время его руки, его изумительные руки обхватили внешнюю сторону ее грудей… а потом он набросился на соски, лаская, целуя, втянув в рот сначала одну вершинку, потом другую.

И в ответ ее тело расплавилось под ним, сдаваясь на его милость, первая волна нетерпения схлынула, и Лейла смогла насладиться ощущениями.