Избравший ад

– Да не лезь ты мне в душу, ради Бога! – Иуда отвернулся, провел руками по лицу. – Симон, не надо, пожалуйста! – удивительно мягко, почти ласково произнес он. – Если мне понадобится выговориться, я приду к тебе первому, ведь ты – мой самый верный друг. А пока никаких расспросов, прошу тебя! Я сам во всем разберусь.

– Хорошо, я понял. Прости меня!

– Ничего. Ладно, дай воды, и я пойду. Мне пора.

Сборы были недолгими. Иуда решительно отверг котомку с едой, напился воды и направился к выходу. На пороге он остановился.

– Извини, если был резок. Не хотел тебя обидеть.

– Я понимаю! Махайра ты и есть – твой учитель был прав. Знаешь же, на тебя я не обижаюсь. Когда мы увидимся?

– Наверно, скоро, если я тебе еще не надоел.

Киренеянин возмущенно хмыкнул.

– Когда?

– Бог знает! Но ты же всегда меня ждешь.

– Конечно… мальчик мой.

– Симон! – голос Иуды дрогнул, он крепко обнял толстяка. – Старый ты Силен! Ну подумай, зачем я тебе нужен – одни лишние заботы и печали на твою мудрую голову?

– Перестань! Я же говорил, ты мне как сын, Иуда. Заботы, печали… Да что бы я без них делал! Только ты один и скрашиваешь мою жизнь – так хорошо знать, что хоть кому-то на свете нужен…

Иуда быстро отвернулся.

– Конечно, нужен, – улыбнулся он. – Я приду… как смогу. До встречи. Спасибо за все.

– Не за что. До встречи, Иуда. Храни тебя Бог!

Он долго смотрел вслед молодому человеку, пока тот не смешался с толпой, потом вздохнул и с грустной улыбкой настежь распахнул дверь харчевни.

5

Убежища Иуда достиг при наступлении темноты. Его окликнули, он назвался. Из мрака раздался удивленный возглас.

– В чем дело? Меня не ждали? – подойдя ближе, молодой человек рассмотрел часового и узнал идумея Симона.

– Наоборот, очень ждали. Где же ты был целую неделю?

– Тебе какое дело? Может, я все-таки войду?

Каменотес отступил, открывая проход. В лицо Иуде ударил чад светильников, он спустился по лестнице, на последней ступеньке обернулся к Симону.

– Тебе приказано предупредить, как только я появлюсь?

– Нет. Но тебя ждут.

– Странно… Ладно, разберусь. Кстати, холодает – не мешает тебе одеться.

Пройдя несколько шагов в полумраке пещеры, Иуда остановился в сомнении. К кому идти – фанатику Иевораму, улыбчивому хитрецу Натану, прямолинейному Михаилу, или к самому Иораму, чье лицо всегда непроницаемо, как маски греческих актеров? Вокруг по-прежнему никого не было, словно все убежище спало глубоким сном. Иуда шагнул на свет.

– Долго будем играть в прятки? Меня ждали – я пришел.

Из темноты возникли две молчаливые фигуры.

– Анания! Рад, что ты цел и невредим! – коротко кивнул он старшему, маленькому белесому человеку с угольно черными глазами. – А это кто? А-а, рыжий Бар-Абба. Приветствую вас.

Второй – угрюмый рыжебородый верзила – гневно засопел, двинулся к молодому человеку, но Анания успокоительно коснулся его руки. Бар-Абба отступил.

– Здравствуй, Иуда. Хорошо, что ты вернулся. Мы беспокоились.

– Не стоило.

– Ты пропадал две недели. Мало ли что…

– Уйми свою подозрительность, Анания. Для нее нет никаких оснований.

– Надеюсь, что так. Впрочем, ты вернулся и не таишься. Это уже хорошо.

– Я не собирался таиться. Напротив. Я хочу поговорить со старейшинами.

– Со старейшинами? У тебя какое-то дело?

– Да. У меня есть вопросы, хотел бы получить ответы. Я имею право на это.

– Иуда, не тебе решать, на что у тебя есть право.

– Вот как! Значит тебе?

– И не мне. Но не забывай, я старше тебя.

– Помню. Так что же?

– Ты понимаешь, что твоя просьба – дерзость.

– Почему? Я член братства, как ты, как они. Мы все приносили одну и ту же клятву. По какой причине старший брат может отказать в разговоре младшему?

Повисло молчание. Иуда смотрел на Ананию. Тот размышлял.

– А если ты получишь отказ? – наконец спросил он.

Губы Иуды искривились в презрительной усмешке.

– Зачем же мы будем отказывать брату в такой малости? – раздался из темноты мягкий, хрипловатый голос.

Все обернулись. Перед ними стоял руководитель братства Иорам. Анания и Бар-Абба почтительно поклонились, Иуда лишь едва склонил голову. Иорам пристально смотрел на него. Лицо наставника, как всегда, казалось маской, но взгляд темных глаз был пронзителен.

– Ты слишком суров к юноше, Анания. Он молод, впечатлителен. В его душе накопилось много разного, он хочет выговориться. Кто поймет его лучше, чем наставник?

– Но равви, он в последнее время очень странно ведет себя. Я подумал…

– Тем больше у нас причин для беседы. Идем, – кивнул он Иуде.

В келье Иорама чадил единственный светильник. Дав молодому человеку время оглядеться, наставник жестом предложил ему сесть на охапку соломы, составлявшую все убранство комнаты. Иуда молча последовал приглашению. Не сводя с него внимательного взгляда, Иорам устроился напротив прямо на полу.

– Хорошо, когда желания совпадают, Иуда. Я тоже собирался поговорить с тобой. Товия рассказал мне, что случилось в Кумране³⁷, и о вашей беседе у городской стены. Ты знаешь – он слишком поддается эмоциям. Я мало что понял, хочу услышать твою версию.

– Версию чего?