Изгой

От этого заявления я даже раззадорился. В отличие от стрельбы, с работой руками дела у меня обстояли лучше. По крайней мере, я сам так считал. Этому мнению способствовали три года регулярных занятий айкидо после работы. У меня даже был желтый пояс, поэтому я уверенно пошел навстречу двинувшемуся на меня с кулаками Федору. Увернувшись от тычка в лицо, я смог захватить его руку, чему несказанно обрадовался, и уже провернулся, готовясь провести свой любимый прием шихонаге, но вместо этого вдруг сам оказался на полу. Мой напарник с кислой миной на лице подождал, пока я встал на ноги, и, подойдя ко мне, снова ударил меня в лицо, на этот раз так быстро, что я не успел среагировать. Искры посыпались из глаз, и я снова оказался на полу. На этот раз Федор не стал ждать моего подъема, а принялся пинать ногами. Пару ударов я пропустил, болезненно получив по ребрам, но от одного сумел защититься и даже поднялся на ноги. Мой спаситель и напарник видимо решил сжалиться надо мной и просто схватил меня за грудки. Здесь мои навыки айкидоки все-таки сыграли свою роль. Сбив правую руку условного противника, я заломил ее и попытался провести на Федоре классический первый контроль. Попытка хороша, жаль неудачна. Вывернувшись из моего захвата, Федор запрыгнул мне за спину и принялся душить. Перед глазами все поплыло, и пол быстро приблизился ко мне в третий раз. Перед тем, как потерять сознание я услышал слова своего напарника: «Ты круглый троечник, манагер».

* * *

На ночлег нас с Федором разместили в одной из хозяйственных построек поселения. Судя по остаткам зерна на полу, местные жители когда-то хранили здесь свою провизию. Меня это не смутило. После пережитого мне вполне хватило соломенной подстилки, рваного одеяла и самое главное, безопасного места для сна. Я погрузился в царство морфея, как только мое тело приняло горизонтальное положение. Снов не видел, слишком устал. Федор поднял меня на рассвете. Мы наскоро позавтракали припасами, которые напарник пополнил вчера у поселенцев, и отправились в путь. Когда ворота закрылись за нами, я с тоской по теплу и ощущению безопасности защищенного поселения, посмотрел на частокол. Печально вздохнув и поправив висящую на ремне винтовку, ту самую из которой я пробовал стрелять, направился вслед за Федором.

5

Мы снова углубились в лес, только шли на этот раз в другом направлении. В кронах деревьев незнакомыми трелями щебетали птицы, где-то вдалеке слышалось недовольное уханье. Мир вечной осени, как назвал его Федор, оказался не таким уж безжизненным пространством, наполненным только монстрами всех мастей, каким я его увидел впервые часы пребывания здесь. После нашей с напарником предыдущей прогулки, я то и дело глядел под ноги, опасаясь наступить на очередного ползуна. Видя мое напряжение, Федор усмехнулся.

— Предосторожность дело хорошее, но учись видеть все одним взглядом, — сказал он.

— В разговоре со стариком, ты сказал, что поможешь вернуть меня домой, — решил я развить диалог. — Сам не хочешь вернуться?

Напарник помотал головой.

— Почему?

— Наш мир мне не нравится. Тупой бюрократический ад, где каждый пытается кинуть собрата. Здесь все по-другому, человек получает то, что заслуживает. Да и осень я люблю.

Я задумался. Так рассуждать мог только силовик, уж точно не простой манагер вроде меня. Учитывая боевые навыки, продемонстрированные Федором за тот отрезок времени, что я его знал, все указывало на это.

— Ты наверно был военным?

— Типа того, — нахмурился наставник. — Но в дальнейшем давай не будем задавать друг другу вопросов о прошлом. Это моя просьба.

Я пожал плечами.

— Скажи хоть, где находится наша цель?

— Наша цель главарь банды кочевников по имени Юргуз. Его приметы — огромный рост, больше двух метров, лысый череп и постоянная жажда насилия. Находится эта банда в очень примечательном месте, думаю, тебе понравится.

При этих словах он заговорщицки улыбнулся, от этого мне стало не по себе. На мои расспросы по этому поводу он категорически не отвечал и к концу дня я понял почему. Солнце только успело скрыться за горизонтом, лес остался позади, а мы стояли на высоком холме, с которого открывался хороший вид на город, вернее на его руины. Высокие шпили небоскребов, местами полуразрушенные, но по большей части целые, вместе с сотнями зданий поменьше, простирались далеко вперед. У меня сложилось ощущение, что я смотрю на какой-то североамериканский город, вроде Лос-Анджелеса, только после катастрофы. Мой друг снял с плеча винтовку и начал осматривать в оптический прицел окраины заброшенного города.

— Об этом ты не хотел говорить? — сказал я, немного придя в себя.

Федор улыбнулся.

— В том числе. Наш план такой: мы пробираемся к одному из высотных зданий на окраине, осматриваем с него окрестности, находим банду и действуем по ситуации.

— Почему ты считаешь, что эти головорезы на окраине города, а не в центре?

— Ты это очень скоро поймешь, Серега.

От ухмылок напарника стало не по себе. Его опыт пребывания в этом мире не оставлял сомнений, в том, что он снова что-то не договаривал. Я тяжело вздохнул.