Изгои Зоргана

— По словам очевидца-сержанта, их группа, в числе капитана Бремара, офицера барона Хорвута…

— Хорвута? — ошарашился ротный Левон.

— Хорвута. Его приказом и маневром, по объяснениям Орвина, мы получаем следующий вывод: капитан Бремар и сержант Рикос, гвардейского отряда, а также, вместе с ними — сам сержант Орвин со своими ребятами, ночью гнали бричку по Северному тракту аж до самого Грибного Яра в Эльсдаре. Чтобы, подпалив ее на месте, скатить с дороги, прямо в чащи эльфийских дебрей. Вопрос зачем? Ответ пока не известен. Пока уважаемый Орвин не придет в себя и не изложит всю правду. В бричке, что-то перевозили, но что? На это ответить сможет лишь наемник. Поэтому с дальнейшими выводами подождем его выздоровления.

— Значит, кроме него никто в живых не остался, верно?

— Верно, капитан Левон.

— Снова остроухие положили нашего брата! — процедил сквозь зубы ротный.

— Кто его знает, что было в бричке? — задумчиво взвесил граф.

— Написал, сир.

— Написал. Допиши: ждем детального разбирательства сего дела, а также уведомления высшего командного начальства. Принимаем на время конкретные меры и усиливаем дозоры. Погибших солдат захороним с почестями. Оставь место — я подпишусь.

— Угу.

Сир Рубчик, размашисто поставил на письме свою подпись.

— Так-так-так, — пробежал рыцарь по тексту глазами, — Шалей. Шалей!

Оруженосец подскочил и, схватив письмо, побежал к лестнице.

— И чего это, он так рванул? — полюбопытствовал взводный Любаш.

Сир Рубчик, радостно потер руки, из кухни снова появились повара. С подносами в руках. О вот и булочки с корицей. За ними ступала служанка с самоваром. И чай.

— Наверняка хочет на десерт успеть!

Его разбудили посреди ночи…

Вежливо и аккуратно потревожили его глубокий и безмятежный сон. Мейстер Гарст тактично и с опаской звал его милость в реальную явь, стараясь, чтобы пробуждение столь высокопоставленного господина не стало чересчур бесцеремонным и резким. Такого отношения к своей персоне уважаемый барон Хорвут к себе не допускал, а, говоря короче, всячески искоренял, еще в зародыше вырождая семя неповиновения и беспринципиальности к себе. Барона Хорвута боялись. Боялись и уважали. Такой золотой середины в подчинении вельможа добился исключительно посредством жизненной расчетливости и самоуверенности. Нередко тонкий ум и дальновидность сюжета событий зачастую выводили его в "дамки", что автоматически ставило его персону на голову выше его союзников и врагов. А как всегда бывает, и первых и вторых у хозяина поместья в Фаруме имелось порядочно. Поэтому барон привык сперва разобраться в деле, а потом уже наказывать виновных. Яркие и красочные сны ему снились редко, чаще всего посещали отрывочные воспоминания из прошлого и череда сумбурных образов иллюзорного будущего. Просыпался после таких сновидений Хорвут в препаскудном настроении, потому слуги давно свыклись с тем фактом, что поутру под горячую руку хозяину лучше не попадать, а в сугубо частных случаях, таких как сегодняшняя ночь, будить вельможу отправился сам личный помощник и камердинер — мейстер Конвар Гарст. Мейстеру барон Хорвут очень часто прощал глупости, ибо доверенный человек, коим являлся Гарст, располагал у вельможи воистину безграничными привилегиями и что самое главное — господин барон рассчитывал на Гарста, как не на кого другого. Именно Конвар Гарст начальствовал над охранной службой Хорвута, отвечал за безопасность в Фаруме. Посему в такой час будить барона Хорвута осмелился ни кто иной, как лично мейстер Гарст.

— Ваша милость! Ваша милость! Ваша мило…

— Ну, чего тебе?! Чего бля, будишь? — спросонья взъерепенился вельможа, моментально приходя в себя и фокусируя взор на наглеце. — Конвар? Конвар, скотина, ты чего будишь в такую… а который сейчас час, а?

— Три часа ночи, господин.

— Три часа ночи?! — Хорвут уставился на камердинера квадратными глазищами. — Ты смерти своей бесстыжая морда захотел? Или совсем страху потерял? Чего спрашиваю, будишь, падло?

На крайнее удивление Гарст не стушевался, наоборот, чувствовал себя спокойно и расковано.

— Невелин просил разбудить, — просто ответил мейстер.

Взор вельможи посерьезнел и сосредоточился.

— То есть, у него новости появились?

— Ни чего не сказал. Только велел вас разбудить и к себе в подвал звать.

— В подвал звать?..

— Так и сказал.

— И ничего больше не добавил?

— Нет.

Хорвут секунду думал. И правильно, что тебе ничего не сказал, если разбудить меня заставил то, значит, стряслось что-то серьезное?

— Давай одежду.

— Вот она…

— Одевай, давай! — прикрикнул хозяин.

Гарст в меру своих возможностей помог господину одеться в теплые одежки. Барон редко носил даже в спальне домашний халат, предпочитая удобную и современную по моде классическую одежду, отвечающую его статусу и рангу в аристократическом круге Северного Королевства Людей.