Изгои Зоргана

Многочисленные колбы и реторты, чаны и станки, горелки и зажимы, штативы и громоздкие зеркала — чудеса алхимии, скрещенные больной душой к магии Невелином, превращенные заклятиями в адскую машину… чего?! Чем занимался колдунишка в его… ЕГО подвале??

— Сейчас все увидите! Сейчас все увидите сами!.. Все увидите сами!.. — монотонно бубнил в полуголос обезумевший человек. Человек ли? Вряд ли в голове и сердце Невелина осталось что-то человеческое, наверняка все забрала наука?

Хорвут даже боялся уточнять, что же он увидит? Где? Где именно? У одержимого колдуна.

Два заваленных книгами стола. Куда не глянь: груды приборов или стопки здоровенных фолиантов и инкунабул.

Они обходили высокие горы аккуратно и с осторожностью, каким-то чудом колдун умудрялся возле своих "сокровищ" двигаться ловко и даже с предельной бережливостью.

— Сюда! Сюда, ваша милость!

Хорвут, ошарашенный и заинтригованный, топтался следом.

То, что открылось глазам барону, поразило его основательно. Хорвут мгновенно задохнулся от возмущения и еще большего омерзения. Неслыханная наглость! Предел его терпению. Такого позволить он уже не мог. Он такого не позволял не то что мейстеру Гарсту, но даже себе. А этот надменный, заносчивый колдунишка посмел пойти на такой поступок без… без его личного на то позволения. Сукин сын! Ублюдок!

В старом чане, в котором в былую молодость его милость, барон Хорвут полюблял окунаться и мыться, мессир наглец, варил нечто непонятное и до дикости мерзопакостное!

Невелин резво поспешил к импровизированному котлу, заглянул в него и, сосредоточив в булькающее варево взор, с отрешенным, задумчивым видом, прокомментировал:

— Сейчас, я подготовлю для вас сеанс. Сейчас, вы все увидите сами… немного ингредиентов, и вы все увидите сами!..

С широко распахнутыми глазищами от изумления Хорвут пялился на чудаковатого колдуна, куда там, погрязшего в темную волшбу чернокнижника. Кого же я пригрел у себя под боком? — с ужасом вопрошал самого себя барон.

Бока чана обгорели и почернели от копоти, Невелин установил, очаг над дымоходной трубой, поднимающейся на полтора метров над полом и выходящей на задний двор, как раз над окнами в кухню. Хорвут представил на секунду, какая вонь стояла во дворе и какое испытание выпадет под утро поварам и прислуге, когда наступит время готовить ему завтрак.

Барона едва не вытошнило на каменный пол подвала.

Густой ядовито-зеленый с коричневыми пятнами клубков дым, тянулся к низкому потолку помещения, а затем вязким полотном оседал на столы и шкаф подвала. Хорвут провел пятерней по лицу, на ладони остался неприятного цвета осадок. Тьфу ты, гадость!

— Ингреди-иенты! Ингредиенты! — гундосил себе под нос чернокнижник, шаря по столу, заставленному вязанками хвороста и сухими поленьями. Колдун прихватил три полена и подкинул на угли, растормошил жар кочергой и подул на огарки. — Сейчас… Сейчас!.. Ингредие-е… ингреди…

Хорвут заворожено наблюдал за манипуляциями Невелина, что Аллон побери, делает сумасшедший старикан?

Невелин увлечено потянулся к другой вязанке, лежащей на том же небольшом, неопрятном и кособоком столе, приставленном у самого очага с чаном. Откинул засмоленную грязную тряпку и извлек из недр вороха нечто необычное и до невозможности ужасное. Это нечто перепугало Хорвута до ужаса, поразило и ошеломило, барон парализовано отшатнулся назад, спиною налетев на стол, опрокидывая колбы и реторты. За спиною у вельможи зашипело и зашкварчало. Это реактивы вступили в немедленную реакцию от резкого взбалтывания и соприкасания с воздухом. В пораженном состоянии барон даже не соизволил обратить внимания на беспорядок, устроенный собственной нерасторопностью — все его внимание было приковано к устрашающему действию, вершившемуся у него на глазах.

До обоняния Хорвута долетел отчетливый смрад мертвечины. Колдун Невелин без всякого смущения и отвращения достал из тряпья полусгнившую и сморщенную истлевшую плоть мертвеца. Конечность. И не тратя лишнего времени, закинул столь специфический ингредиент в бурлящий чан на огне. Тую же секунду жижа в посудине забурлила, поднялась маслянистая, тошнотворного цвета пена и повалил зелено-коричневый, густой пар. До Хорвута докатилась опять омерзительная на нюх вонь, непроизвольно барон закрылся от смрадной пелены рукавом камзола.

— Почему, вы медлите барон? Не стойте зря! Идите сюда! Меня на долго не хватит, я и так слишком много потерял сил, призывая духов, они… они… — рот чернокнижника перекривила злорадная платоническая гримаса. — Они очень жадны и ненасытны. Чересчур много высосали у меня жизненной энергии, боюсь, вам придется торопиться с действиями. Принимать решения.

Действия?! Какие еще к бесу, действия? Что он мелит? Совсем спятил?