Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

Катерина лежала, не шевелясь. Рядом с ней на кафель­ном полу билась золотая рыбка.

Когда Торн приехал в больницу, там уже успели собрать­ся репортеры. Они засыпали его вопросами и слепили вспышками фотокамер, а он отчаянно пытался пройти сквозь их строй к двери с табличкой «Интенсивная терапия». При­ехав домой, он нашел миссис Бэйлок в состоянии истерики: она только и успела сказать ему, что Катерина упала и «Ско­рая» отвезла ее в городскую больницу.

— Скажите что-нибудь о состоянии жены, мистер Торн!— закричал один из репортеров.

— Убирайтесь отсюда!

— Говорят, что она упала.

— С ней все в порядке?

Газетчики пытались остановить Торна, но он прошел че­рез двойные двери и побежал по коридорам, оставляя репор­теров позади.

Навстречу ему быстро шел врач.

— Меня зовут Бекер,—сказал он.

— С ней все в порядке? —в отчаянии спросил Торн.

— Она поправится. У нее сотрясение мозга, перелом ключицы и небольшое внутреннее кровоизлияние.

— Она беременна.

— Боюсь, что уже нет.

— Был выкидыш? — задохнулся он.

— Прямо на полу, когда она упала. Я хотел сделать ис­следование, но ваша служанка все убрала к нашему приезду.

Торн вздрогнул и обмяк, прислонившись к стене.

— Естественно,—продолжал врач,—подробности мы со­общать не будем. Чем меньше людей об этом узнает, тем лучше.

Торн уставился на него, и врач понял, что он ничего не знает.

— Вы же ЗНАЕТЕ, что она сама бросилась вниз,—ска­зал он.

— ...Бросилась?

— С третьего этажа. На глазах у ребенка и его няни. Торн тупо смотрел на него, потом повернулся к стене. У него затряслись плечи, и врач понял, что Торн плачет.

— При подобном падении,—добавил врач,—обычно больше всего страдает голова. В каком-то смысле можно счи­тать, что вам повезло.

Торн кивнул, пытаясь сдержать рыдания.

— Вообще вам во многом повезло,—сказал врач.—Она жива и при правильном лечении никогда этого больше не повторит. Жена моего брата тоже была склонна к само­убийству. Однажды она залезла в ванну и взяла с собой то­стер. Решила включить его и убить себя электричеством.

Торн повернулся к врачу.

— Дело в том, что ей удалось выжить, и она больше ни­чего подобного не делала. Прошло уже четыре года, и с ней все в порядке.

— Где она? —спросил Торн.

— Живет в Швейцарии.

— Моя жена!

— Палата 44. Она скоро придет в себя.

В палате Катерины было тихо и темно. В углу с журна­лом в руках сидела сестра. Торн вошел и остановился, потря­сенный виденным. Вид Катерины был страшен: бледное, рас­пухшее лицо, капельница с плазмой. Рука была загипсована и причудливо вывернута. Застывшее лицо не подавало при­знаков жизни.

— Она спит,—сказала сестра. Торн медленно подошел к кровати. Словно почувствовав его присутствие, Катерина за­стонала и медленно повернула голову.

— Ей больно? — дрожащим голосом спросил Торн.

— Она сейчас на седьмом небе,—ответила сестра.—Пен- тотал натрия.

Торн сел рядом, уткнулся лбом в спинку кровати и запла­кал. Через некоторое время он почувствовал, что рука Кате­рины коснулась его головы.

— Джерри...—прошептала она.

Он посмотрел на нее. Катерина с трудом открыла глаза.

— Кэти...—выдавил он сквозь слезы.

— Не дай ему убить меня.

Потом она закрыла глаза и забылась сном.

Торн приехал домой после полуночи и долго стоял в тем­ноте фойе, смотря на то место кафельного пола, куда упала Катерина. Он устал, напряжение не спадало, и Торн очень хотел заснуть, чтобы хоть на некоторое время забыть о про­исшедшей трагедии.

Торн не стал включать лампы и некоторое время посто­ял в темноте, смотря наверх, на площадку третьего этажа. Он попробовал представить Катерину, стоящую наверху и об­думывающую свой прыжок. Почему же она, серьезно решив покончить с жизнью, не прыгнула с крыши? В доме было много таблеток, бритвенных лезвий, десятки других вещей, помогающих покончить самоубийством. Почему именно так? И почему на глазах у Дэмьена и миссис Бэйлок?

Он снова вспомнил о священнике и его предостереже­нии. «Он убьет неродившегося ребенка, пока тот спит в утро­бе. Потом он убьет вашу жену. Потом, когда он убедится, что унаследует все, что принадлежит вам..л — Торн закрыл глаза, пытаясь вычеркнуть эти слова из памяти. Он подумал о Тас­соне, пронзенном шестом, о телефонном звонке Дженнин­гса, о безумной панике, охватившей его во время гонок с ка­тафалком. Психиатр был прав. Он переутомился, и такое поведение только подтверждает это. Страхи Катерины нача­ли распространяться и на него, ее фантазии в какой-то степе­ни оказались заразными. Но больше он не допустит этого! Теперь, как никогда, ему надо быть в полном разуме и ясности.

Чувствуя физическую слабость, он пошел наверх по лест­нице, нащупывая в темноте ступени. Он выспится и утром проснется свежим, полным энергии и способным действо­вать.