Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Нидерланды (охватывали территорию современных Нидерландов, Бельгии и Люксембурга) пережили несколько военных кампаний в 1566, 1568, 1572–1574 и 1579–1585 годах. Из-за гонений множество голландских протестантов эмигрировало, что спровоцировало создание подпольной курьерской службы, управляемой самими изгнанниками, — для общения с членами семьи, оставшимися на родине. Благодаря перехвату одной партии писем, которые были обнаружены в фальшивом дне корзины с овощами перед отправкой в Англию, мы знаем довольно много о функционировании этой подпольной организации[435]. Письма указывают на регулярное общение, во многих выражено трогательное чувство утраты из-за разлуки с мужьями и отцами, которые теперь вынуждены жить за границей

[436].

Такая служба могла доставлять письма до места назначения всего за несколько дней. Торговая сеть, которая связывала Антверпен, Англию и порты Северной Германии, была идеальным прикрытием. Сухопутное сообщение вдоль Рейна было более опасным маршрутом, поскольку на этих землях регулярно проходили военные действия. Нападение на Антверпен мятежными испанскими войсками в 1576 году нанесло серьезный удар по северному торговому центру, который к тому моменту стал стратегическим узлом в торговой сети Европы. И как мы отмечали ранее, война архиепископства Кёльна также сильно повлияла на один из главных северных торговых центров.

Огромное влияние на имперскую почтовую систему оказали Французские религиозные войны, особенно пострадали маршруты, которые связывали Италию и Южную Германию с Пиренейским полуостровом. Дороги через юг Франции были крайне уязвимы, наглядно мы это увидели на проблемах коммуникации Филиппа II с Римом и Веной[437]. Фуггеры тоже часто выражали свое недовольство по поводу трудностей в коммуникации с Испанией. 26 апреля 1587 года агент Фуггера в Португалии был вынужден доложить, что обычная почта из Лиссабона была задержана недалеко от Бордо, а письма украли

[438]. А позднее Фуггеры узнали, что все их письма в Испанию обычно вскрывались во Франции. В конце концов они поняли, что у них нет другого выбора, кроме как приказать своим агентам отправлять всю корреспонденцию морским путем в Геную или даже окольным северным путем через Фландрию.

Почтовые службы Тассисов тоже переживали не самый спокойный период. Раздел наследия Габсбургов между Испанией и Австрией поставил под угрозу их существующие контракты с имперскими почтмейстерами и привел к юридическим и юрисдикционным проблемам. К этому моменту императорская почта должна была оплачиваться нидерландской казной за счет испанских субсидий. Когда Филипп II унаследовал Нидерланды, служба стала де-факто испанской. Одного этого было достаточно, чтобы встревожить немецких почтмейстеров, поскольку многие из тех, кто был назначен на местные станции, были протестантами. В 1566 году два члена клана Тассис, Леонард, генеральный почтмейстер, и Серафин, почтмейстер Аугсбурга и Райнхаузена, фактически вступили в судебную тяжбу друг с другом, чтобы разрешить спор о разделении сборов на нидерландско-немецкой дороге[439]

. Заработная плата почтмейстеров зависела от испанских субвенций, что становилось все более критичным, когда у испанской казны начали заканчиваться деньги. Испанское банкротство означало, что зарплаты остались неуплаченными. Система начала скрипеть. В 1568 году кардинал Гранвель уже жаловался на сильные задержки. Десять лет спустя немецкие почт-мейстеры не выдержали этого и в 1579 году объявили забастовку.

Немецкие лютеране увидели определенные возможности в недостатках имперской почтовой службы в этот период. Некоторые князья установили свои собственные ретрансляторы. В 1563 году Филип Гессенский и Август Саксонский объединились, чтобы спонсировать курьерскую службу и поддерживать связь с Вильгельмом Оранским, важным союзником в Нидерландах[440]. Позднее в сеть будут включены Вюртемберг и Бранденбург-Пруссия, хотя по сути она будет оставаться частной коммуникативной системой между немецкими протестантскими дворцами, закрытой для публики.

Для имперских городов мотивация была больше коммерческой, чем политической. В течение некоторого времени официальные поч-товые службы, которыми они пользовались, не особенно хорошо отвечали их потребностям. В 1571 году нюрнбергские купцы подали прошение об установлении прямого сообщения с Антверпеном через Франкфурт и Кёльн. А уже в следующем году Франкфурт открыл собственную еженедельную почтовую доставку в Лейпциг, возложив ее выполнение на семью Ординари-Ботенов, бывших потомками городских посланников XV века. Разница заключалась в том, что система, как и императорская почта, была открыта для всех и следовала обычному опубликованному расписанию.