Изумленное пространство. Размышления о творчестве Эдуарда Штейнберга

Предметы, или, говоря абстрактно, различные комбинации линий, плоскостей, теней и цветов, составляют словарь языка, таинственного, однако удивительно выразительного, который нужно знать, чтобы быть художником.

Этот язык, как любые другие языки, имеет свою письменность, свою орфографию, свою грамматику, свой синтаксис и даже свою риторику, которой является стиль.

Ж.-А. Орье. «Художники-символисты» (1891)

Вслед за Воррингером и утрируя его положения, абстракцию зачастую представляют как «устранение жизни». Можно было бы показать, что абстракция лежит в самой основе живой жизни, в основе мира и его важнейших ритмов. По крайней мере показать, что абстракция не только не отрицает живописного, но, напротив, видит себя как его триумф. И беспредметность Малевича есть сама жизнь живописного. Стоит лишь вглядеться в белые поверхности его полотен, если они не были фальсифицированы более или менее удачными реставрациями, и мы заметим, как все они вибрируют за счет колебаний и зыби, созданных ударами кисти, увидим, что их фактура излучает свет.