Извилистый путь

Он говорил тихим грустным голосом, опершись руками о прилавок и опустив голову, тоскливо глядя перед собой. Говорил больше для себя, чем для меня. Видно было, что цветы свои он любил, лавчонку он свою забросил с горя, а по рукам и рукавам, испачканным землёй, было видно, что большую часть времени он проводил в своем саду. Штаны на коленях у него тоже были в земле, налипшие комочки еще не осыпались, значит, незадолго до моего прихода он хозяйничал именно там.

— Вы не хотели бы работать у меня? — спросил я.

— В смысле? — с некоторой задержкой спросил он. В его глазах читалось удивление.

— В самом прямом. Я граф Эрландо Эрнст. Хороший знающий садовник мне не помешает. Тем более, у меня большие планы на будущее.

— Й…. Я не знаю господин… — растерянно проговорил он. — А куда и что…

— Мое графство по соседству. Я насадил там себе сад, и хотелось бы, чтобы за ним был хороший уход. К тому же, я хотел бы, чтобы вы взяли себе ученицу. У меня есть способная девчушка.

— Господин, я могу забрать свои растения? — с робкой надеждой спросил он.

— Все до единого! Я не сомневаюсь, что у вас — потрясающая коллекция, и я бы хотел некоторые образцы видеть у себя в саду! Если вы, конечно, не будете возражать!

— Что вы, господин граф! — он низко поклонился. — Сочту за честь! Вы исполнили все мои мечты одним махом!

— Но, мы еще не обговорили вашу заработную плату.

— С меня будет достаточно места, где я буду жить, немного денег на еду, и сада! А, ученица, которой я могу передать свои знания, — это потрясающе!

— Все это у вас будет, можете не переживать. У меня к вам еще один вопрос: в сельском хозяйстве вы понимаете? В овощах там, корнеплодах, я, правда, не знаю, есть ли в них разница… Во фруктах вы разбираетесь, я в этом уверен…

— О да, конечно, я вывел такие сорта картофеля, помидоров и огурцов, которые…

— Вот и хорошо, это просто отлично! Давайте об этом поговорим уже у меня в замке. И, наверное, в присутствии моего советника по вопросам сельской промышленности. Я в этом — полный ноль!

— Спасибо, господин, спасибо! — затараторил он, выбираясь из-за прилавка. Низко поклонившись и поймав мою ладонь, он прижал ее к губам. — Спасибо вам!

— Пожалуйста, не нужно, — я аккуратно вынул свою ладонь из его рук. — Я не испорчен властью и не люблю, когда люди унижаются передо мной. Я тогда неуютно себя чувствую, и хочу вас попросить общаться со мной на равных. Тем более, вы старше меня.

— Господин, — удивленно вскинул брови мой собеседник. — Я еще никогда не видел таких людей, как вы.

— Ну, а теперь познакомились, — моя улыбка была искренней и радостной. — Значит, вас можно ждать у себя в замке?

— О да! — закивал старик.

— Вот, смотрите, — я достал еще денег из кармана. — Это вам за книги, а это — на переезд. Вам же нужны телеги там, лошади, или, я не знаю, другие тягловые животные.

— Перестаньте! — замахал руками садовник. — Не нужно, книги теперь принадлежат вам, а переезд я оплатить смогу!

— Ну, тогда это — на всякий случай, и пусть эти деньги будут предоплатой ваших услуг!

* * *

Распрощавшись со счастливым стариком, я, наконец, отправился к себе домой. Толкнув входную дверь, и войдя внутрь, я окинул зал взглядом. Все столики были заняты, никаких уголовных или подозрительных личностей не наблюдалось, поэтому я прошествовал к стойке, и облокотившись на нее, обратился к трактирщику:

— Добрый вам вечер.

Он, улыбнувшись, кивнул, и поздоровался со мной.

— Мне, пожалуйста, ужин в номер. Все то вкусное, что вы подаете сегодня вечером, графин холодного компота и бутылочку вина, когда Ален покинет номер. Стол накройте на троих. Спасибо. Ой, и еще, момент, — вернулся я. — Можно наполнить ванну?

— О да, это можно, прям, сей момент! Вода нагрета, я сию минуту прикажу коридорному, чтобы ее наносил в ванну!

— Еще раз: премного благодарен! Я приму ванную и позову накрывать.

* * *

Посидев, немного покиснув в своей деревянной кадке, я яростно потерся намыленной мочалкой, вымыл голову, отершись и обмотавшись полотенцем, вышел в комнату. Захлопнув за собой дверь кончиками пальцев ноги, дошел до кресла, стоявшего в углу, и шлепнулся в него. Откинувшись на спинку, блаженно закрыл глаза. На улице уже стемнело, под окном трещали кузнечики, приятно пахло ночным воздухом… Стоп, окно. Нет, ОКНО! Почему оно открыто!?

— Сидим, — кольнуло что-то острое мне в бок. — Не делаем резких движений, и прямо сейчас не умрем.

На столике вспыхнул масляный фонарь, до этого прикрытый заслонкой. За столом, на «моих» стульях сидело два почтенных господина. Один — худощавый, с серыми глазами и каким-то незапоминающимся лицом. Черный богатый камзол, серая рубаха и тонкая трость с серебряным набалдашником.

Второй — крупный, но не толстый, с носом картошкой и карими глазами. Простодушное лицо и лучики-морщинки у глаз и на щеках говорили о том, что он много улыбается. Уж не над трупами ли своих врагов?