Извилистый путь

Гоблин поправил на плече котомку с нашим недоеденным завтраком, я проверил наличие бурдюка с водой у себя на спине. Во время работы с плеча сбрасывалась одна шлейка, он передвигался на грудь, с него отпивалось несколько глотков, и он вешался на место.

— На раз покушать хватит… и то, не покушать, а понюхать, — сказал гоблин.

— Воды дня на два, если сильно экономить, и пить раз в день по несколько глотков, должно хватить.

Мы угрюмо воззрились друг на друга, в свете фонариков разглядывая наши запыленные лица.

— Скоро закончится вода, начнет мучить жажда… — уныло заговорил Муса. — Мы сделаем надрез на запястье гнома, и будем пить с него кровь. Таким образом, мы утолим свою жажду. Но крови у него не бесконечное количество, и он станет захиревший, и будет обузой. Мы убьем гнома и съедим.

Это было произнесено настолько серьезно, что мы удивленно уставились на зеленого человечка.

— Готовься, Суги. Недолго тебе осталось…. - гоблин подошел ближе, и похлопал того по плечу.

Гном пришел в дикую ярость и с ревом погнался за улепетывающим гоблином, а у меня мелькнула мыслишка, что они уже сходят с ума.

— Суги, успокойся, я шутил! Лучше смотри, тут выход!

Я побежал в том направлении, где мелькали далекие лучики фонарей. И только сейчас обратил внимание на то, что у меня начинает болеть рука, и поднес ее к лицу. Моя ладонь цепко держала кирку. От нервного срыва рука занемела, и мне пришлось разгибать пальцы, чтобы освободить свой инструмент. Я подошел к ребятам, растирая запястье, кирку я повесил в петлю на поясе.

В свете нашлемных фонарей перед нами раскинулась пещера. На ее полу росли кристаллы. Нет, не те, которые были одной из составляющей лампы, хотя и эти присутствовали. Прозрачные, как слеза младенца, с голубоватым отливом.

— Слава богу, мы выжили! — радостно пискнул Муса. — Мы выжили, ребята! Суги, дай я тебя поцелую!

Гоблин, вытянув трубочкой губы и расставив руки, потянулся к Сурнгину.

— Тьфу ты, гадость-то какая! — сплюнул тот в сторону, выставляя перед собой руки. — Уберись, извращенец!

— Да нет, ты не понял! — Муса игриво захлопал ресницами и сально улыбнулся. — Я по-дружески — в щечку!

Гоблин, чмокая губами, показушно широкими шагами направился к взвизгнувшему гному.

— Так, извращенцы, успокойтесь! Смотрите сюда!

Игривые мальчики успокоились и подошли ко мне. Я продолжал стоять, разглядывая громоздящиеся кристаллы, растущие, как стриженые под шары туйки. Разве только из этих шаров выступали разные фигурные отростки.

— Я торчу!!! — вскрикнул гоблин, разглядывая все это искрящееся великолепие.

— Откуда?… — удивился Суги.

— Тормоз, это иносказательно! — поучительно заявил Муса, и замахнулся, чтобы отвесить «тупому гному» подзатыльник. Тот боковым зрением заметил движение руки зеленого, и, вскинув руку, щелкнул гоблина по носу.

— Ай! — обиженно взвизгнул гоблин.

— Кто как обзывается, тот так и называется, — хохотнул Сурнгин.

— А это-то здесь при чем? — потирая ушибленную часть тела, вытаращился Муса.

— Это тоже иносказательно, придурок! — Щелк по уху. — Ты первый полез, вот и получил!

Толстенький коротышка захохотал над своей шуткой, и радуясь за два смачных щелбана другу, он закинул голову, и, подражая Главному Злодею, раскатисто захохотал: «Ха!.. Ха!.. Ха!» Но смех тут же оборвался, так как обиженный Муса подкрался сзади, с двух рук щелкнул гнома по ушам, и закрепил все это дело пенделем от всей души под зад!

— Ха!.. Ха!.. Бу-га-га!

Его смех «Главного Злодея» быстро перешел в довольный заливистый хохот.

— У-у-у-у, сопля ты мелкая! — взвыл гном, и бросился за улепетывающим во все лопатки худющим зеленым другом. Шкарбалеты того гулко бухали по полу (если бы не туго затянуты шнурки эти сапожища давно потерялись бы). Я, посмеиваясь, двинулся за ними, прихватив валяющуюся тут же кирку. Но потом остановился и крикнул вдогонку шалопаям:

— Ей! Вернитесь! Есть дело! — доселе незаметное (на него просто не обращали внимания) эхо загуляло под высоким сводом пещеры. Но всем моим намерениям не суждено было сбыться…

Часть пустоты, находившаяся под штреком, где мы долбили камень, и в которую провалились после обвала основного коридора, загудела, мелко завибрировала, и я бросился прочь.

Через мгновение из коридора выкатился валун размером с колесо телеги, а за ним рухнул «потолок» спасшего нас прохода. Кирка и брошенная совковая лопата остались лежать при входе в огромный зал, погребенные под тоннами камня. Я сплюнул новую порцию каменной крошки и пыли. Все. Теперь нас в ближайшие…надцать лет не сыщут! Нужно двигать вперед, главное, чтобы выход был из этого подземного зала. Тогда все будет «зашибись», как говорит Муса.

— Хух, Эрли, ты жив! А то я чуть в свои сапоги-бродуны не наложил, когда обрушилось тут! — сказал Муса, подходя ко мне и мотая головой, освещая рассыпанные по полу камни.

— Оп-па! — гулко крикнул гном. — Ну-ка, ну-ка, посвети!

Сурнгин деловито раздвинул нас в стороны, добавил яркости фонарю на каске и поперся по завалу, иногда спотыкаясь на шатающихся камнях. — Прум-пум-пум…