Читаем Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу полностью

У меня разрывается сердце, когда я читаю эти слова. Я никогда не подозревала, что он переживает такое.

Многие думают, что люди должны быть самодостаточными, самостоятельными, но втайне, интроверты мы или экстраверты, мы все жаждем найти «своих людей» и физически общаться друг с другом. Иногда в небольших дозах, конечно, но мы все равно желаем близости. Почему бы кому-нибудь не собрать нас всех, поместить в уютный паб с камином и накормить вкусными закусками? Почему так трудно говорить об одиночестве и вырваться из него?

Когда я спрашиваю Эдварда, о чем он говорит со своими друзьями по работе, он отвечает:

– О футболе.

– Только о футболе? – уточняю я.

– Ага, – говорит он.

– Даже когда вы вместе ходите в паб, вы все равно обсуждаете футбол?

Эдвард кивает.



Когда я только переехала в Англию, я медленно, но верно влюбилась в футбол. Он был повсюду. Даже не пытаясь, мой мозг начал впитывать знания об английских командах: грандиозные матчи, факты об игроках, клубные менеджеры, игры за выход в плей-офф. Впервые я увидела серию пенальти во время чемпионата мира 2014 года (это был матч Бразилия – Чили): мужчины плакали, я плакала, Неймар плакал. Но мне это нравилось.

Я быстро поняла, что благодаря знанию футбола у меня есть источник бесконечных тем для непринужденных разговоров. Как фрилансер, я сотрудничаю с разными офисами, где полно незнакомых людей. Я часто плохо сплю ночью перед тем, как отправиться на новую временную работу. Это то чувство, которое каждый испытывает в ночь перед выходом на новую работу (за исключением того, что я делаю это каждые несколько месяцев).

Но благодаря футболу я могу влиться в коллектив довольно легко. Когда я прихожу в новый офис и там собираются за чаем, чтобы обсудить Кубок Англии, мне есть что сказать. Для кого-то вроде меня это как дар свыше. Безопасно, повсеместно и легко.

Футбол – идеальное средство для экстраверсии. Для легких бесед. Для знакомства с новыми людьми. Для завязывания отношений. Для тихих поездок на такси и разговоров с клиентами.

Футбол открыл для меня дверь – простой способ быстро связаться с обширной демографической группой (большинство из которых мужчины – в Великобритании среди болельщиков их в два раза больше женщин). Но часто, переступив порог этой двери, я понимаю, что заперта в маленькой комнатке. Мне нравится говорить о футболе… 47 минут. Максимум. Может быть, час, если это во время чемпионата мира. Не более того. Но, после того как разговор о футболе начат, я не могу сменить тему. Это похоже на попытку сбежать из заколдованного лабиринта – повсюду тупики, а гигантские европейские вратари преграждают мне путь. Повернув направо, я окажусь в ловушке, рассуждая о трансферных окнах. Повернув налево, буду говорить о чемпионате Европы. Теперь я застряла в теме VAR[68], и МЕНЯ ЗДЕСЬ КТО-НИБУДЬ СЛЫШИТ?

Это наводит на мысль, которую может быть не разрешено иметь в европейской стране без угрозы депортации. Мы… мы слишком много говорим о футболе? Неужели эта универсальная тема, этот социальный уравнитель, этот вид спорта, который объединяет так много людей, на самом деле мешает нам установить настоящую человеческую связь?

Это произошло с Бенджи, моим другом-комиком, с которым я познакомилась через однокурсников.

– Люди говорят, что я всегда задаю трудные вопросы, – говорит Бенджи. – Мои друзья всегда называют меня «запарившимся». Например, они спрашивают: «Ты чего так паришься? Мы же не на терапии, приятель». Хотя это, наверное, еще потому, что Бенджи работает психиатром.

В то же время некоторым из его друзей нравится, что Бенджи готов перейти к более сложным темам. Он рассказывает мне о своем друге, жена которого изо всех сил пытается забеременеть – никто из их знакомых не интересуется, как проходит ЭКО или как оно влияет на отношения с партнером. Двоюродный брат другого его друга покончил с собой, но никто из его знакомых не поднимет эту тему.

– Иногда мои друзья не могут отделаться от разговоров о «вчерашнем матче», – делится он.

Бенджи понимает, почему его друзья ведут себя подобным образом и не обращают внимания на его вопросы, хотя это и сводит его с ума. Футбол – это защита, но о нем также интересно говорить – это приятно и легко. Также, возможно, люди скорее будут говорить о футболисте Месси, чем думать, скажем, о своем распадающемся браке. (Вероятно, именно поэтому так популярны викторины в пабах – ни на что не хватает времени и не нужно говорить о своей личной жизни.)

Футбол был для меня спасением в разговорах так много раз, что я задаюсь вопросом, а не пришелец ли я. Потому что я не хочу просто болтовни, я хочу прорваться сквозь барьеры, я хочу узнать

тебя.

Это пугает, я знаю.



За чашкой кофе моя новая подруга Энни, с которой я познакомилась в приложении Bumble, рассказывает мне о парне, с которым встречается уже около двух месяцев. Она говорит, что Сунил добрый, веселый, у него хорошая работа, он красивый и у них отличная сексуальная жизнь. Говорит она все это с задумчивым выражением в глазах.

– Так в чем же проблема?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции
Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Учебное пособие состоит из двух частей. В первой части рассматриваются изменения психики человека в условиях одиночества; раскрывается клиническая картина и генез психозов, обусловленных социальной и тюремной изоляцией. Особое внимание уделяется экспериментальному одиночеству; анализируются причины, физиологические и патопсихологические механизмы неврозов и психозов.Вторая часть посвящена психологической совместимости при управлении техническими средствами в составе группы. Проводится анализ взаимоотношений в группах, находящихся в экологически замкнутых системах. Раскрывается динамика развития социально-психологической структуры группы: изменение системы отношений, астенизация, конфликтность, развитие неврозов и психозов. Выделяются формы аффективных реакций при возвращении к обычным условиям. Проводится дифференциальная диагностика психозов от ситуационно возникающих необычных психических состояний, наблюдающихся в экстремальных условиях. Раскрываются методические подходы формирования экипажей (экспедиций), работающих в экологически замкнутых системах и измененных условиях существования. Даются рекомендации по мерам профилактики развития неврозов и психозов.Для студентов и преподавателей вузов, специалистов, а также широкого круга читателей.

Владимир Иванович Лебедев

Психология и психотерапия
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Мораль и разум
Мораль и разум

В книге известного американского ученого Марка Хаузера утверждается, что люди обладают врожденным моральным инстинктом, действующим независимо от их пола, образования и вероисповедания. Благодаря этому инстинкту, они могут быстро и неосознанно выносить суждения о добре и зле. Доказывая эту мысль, автор привлекает многочисленные материалы философии, лингвистики, психологии, экономики, социальной антропологии и приматологии, дает подробное объяснение природы человеческой морали, ее единства и источников вариативности, прослеживает пути ее развития и возможной эволюции. Книга имела большой научный и общественный резонанс в США и других странах. Перевод с английского Т. М. Марютиной Научный редактор перевода Ю. И. Александров

Марк Хаузер

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука