Извращенная преданность

Каморра это Лас-Вегас. Мы контролируем ночные клубы и бары, рестораны и казино. Мы организовываем бои в клетках и уличные гонки. Мы даём бедным ублюдкам хлеб и игры, и они с жадностью принимают любое отвлечение от своей жалкой жизни. Люди знают нас, узнают нас. Не было смысла притворяться, что мы что-то другое.

— А как же полиция? — спросила она. Несколько других посетителей с пустыми стаканами бросали на нее взгляды, но никто из них не осмеливался подойти и прервать нас.

— Не волнуйся, — просто сказал я.

Я не мог рассказать ей о нашей связи с шерифом округа Кларк и о нашей связи с некоторыми судьями. Это было не то, что ей нужно знать.

Семьдесят долларов все еще лежали на стойке между нами. Я поднял их и обошел бар. Во взгляде Леоны смешались осторожность и любопытство. Я взял ее за запястье. Она не сопротивлялась, только пристально смотрела на меня. Я боролся с желанием прижать ее к стене и попробовать ее на вкус. Черт, но я действительно хотел этот вкус. Я повернул ее руку и вложил деньги ей в ладонь. Она открыла рот, но я покачал головой.

— Мне не нужны эти деньги. Ты купишь себе красивое платье и наденешь его завтра. И сделай одолжение, избавься от этих гребаных шлёпанцев. Тогда наш долг будет погашен.

Смущение заполнили ее лицо, когда она посмотрела на себя.

— Неужели я так плохо выгляжу, что ты хочешь купить мне одежду?

— Я тебе ничего не покупаю. Я просто даю тебе деньги.

— Я уверена, что брать деньги у кого-то вроде тебя это большой отказ, — тихо сказала она.

Я все еще держал ее за руку и чувствовал, как ее пульс учащается под моими пальцами. Я наклонился к ее уху.

— Это еще большее «нет» — отказываться от подарка от кого-то вроде меня.

Она вздрогнула, но не отстранилась. Когда я отпустил ее, она осталась рядом со мной.

— Тогда у меня не будет выбора, — сказала она.

— Не будет, — согласился я.

Люди наблюдали за нашим разговором с плохо скрытым любопытством. Взглянув на часы, я понял, что мне нужно идти. Я не хотел заставлять Римо ждать.

— Завтра я ожидаю увидеть тебя в новой одежде, — сказал я ей.

Она кивнула и, наконец, сделала шаг назад. Выражение ее лица было искажено.

— Так ты вернешься завтра? — спросила она.

Я обошел бар и снова повернулся к ней.

— Да.

ЛЕОНА

Я наблюдала за удаляющейся спиной Фабиано. Теперь, когда он больше не отвлекал меня, я поняла, сколько посетителей сидело перед мной с пустыми стаканами. Шерил и официантка неопределенного возраста находилась в другом конце комнаты и только сейчас начали пробираться ко мне.

Я быстро спрятала деньги в рюкзак, прежде чем броситься к первому столу, чтобы принять заказы. Я могла сказать, что люди смотрели на меня с любопытством. Этот разговор с Фабиано привлек ко мне больше внимания, чем мне нравилось.

Я все еще чувствовала остатки стыда, когда думала о его просьбе купить новое платье для себя. Я знала, что моя одежда видела лучшие дни. А мои шлепанцы… я подавила вздох.

Возможно, мне следовало стоять на своем и отказаться от денег. Долг перед мафией плохо, но Фабиано подарил мне деньги не как гангстер, а как…кто именно? Мы не были друзьями. Едва знали друг друга. Была ли я у него в долгу или еще хуже у Каморры? Ожидал ли он чего-то взамен?

Идея была ужасающей и захватывающей одновременно. Не то чтобы я когда-либо давала ему физическую близость в обмен на деньги, но мысль о том, что он может заинтересоваться мной, наполняла меня головокружительным возбуждением.

— Значит, держаться от него подальше не очень хорошо, да? — спросила Шерил, остановившись рядом со мной с корзиной, набитой пивными бутылками.

— Я не могу запретить ему выпивать в баре, — сказала я, слегка пожав плечами.

— Он приходит не за выпивкой. До того, как ты начала здесь работать, его почти не было рядом, и, честно говоря, мне так больше нравилось.

Она неторопливо удалилась, покачивая бедрами из стороны в сторону и ловко лавируя между столиками на высоких каблуках.

Я вздохнула.

Умение моей матери доставлять неприятности мужчинам, очевидно, перешло ко мне. Возможно, был какой-то способ потерять внимание Фабиано. Проблема была в том, что часть меня не хотела, чтобы он потерял ко мне интерес. Какая-то извращенная, идиотская часть жаждала его внимания. То, что такой человек, как он, проявлял ко мне хоть каплю интереса, укрепляло мою скудную уверенность в себе.

В школе мальчики обращали на меня внимание только потому, что думали, что я легко откажусь от этого, как дочь шлюхи. Они интересовались мной не потому, что я красивая или умная, а потому, что считали меня дешевой. Но Фабиано ничего не знал о моей матери, и, судя по тому, как он выглядел, у него не было проблем с тем, чтобы найти желающих.

Шерил бросила на меня сердитый взгляд. Я погрузилась в свои мысли и снова перестала работать. Я выбросила Фабиано из головы. Если я не хочу потерять эту работу, мне придется взять себя в руки.

В тот вечер после работы Фабиано не было рядом, чтобы отвезти меня домой. И я поняла, что втайне надеялась, что он приедет после того, как разберется с делами, что бы это ни значило.