К свету

Лязг пряжки ремня о пол поведал мне об окончании моего наказания. Мои всхлипывания и тяжелое дыхание Джейкоба были единственными звуками, отскакивающими от стен в ванной и грохочущими в моей голове. Последнее слово, которое, слетело с моих губ, было – пять. Хотя все уже закончилось, память об этом отзывалась эхом на расстоянии.

Пять. Пять. Пять.

Мое сердце сжалось, забыв свой нормальный ритм, и замерло в грудной клетке, пока моя обнаженная грудь лежала на прохладной, гладкой поверхности раковины. Неопределенность парализовала меня, заставляя меня не двигаться, пока край раковины впивался глубже в мои бедра, и мои пальцы дрожали от того, что устали держать мое тело. Но главным, что не давало мне двигаться, было то, что у меня не было на это его разрешения. Каким-то чудом мои руки оставались там же, где их разместил Джейкоб, их сковало в тиски, и это удержало меня и спасло от падения. Хотя мои руки и находились там, где им приказал быть Джейкоб, совсем не моя воля удерживала их на том месте.

Я ушла. Не в буквальном смысле. Нет, в буквальном смысле, я была пленницей в жизни, которая мне была ненавистна. Теперь я поняла, почему я не помню: потому что я не хотела этого помнить. Я ушла метафорически в существование вне этого тела. Тем не менее, моя отсрочка была недолгой, и теперь я вернулась. Наказание было исполнено, но боль продолжалась. След от каждого удара ремня Джейкоба горел. Огнем прожигал путь к центру мозга по моим нервным окончаниям. Вспышка за вспышкой, пока все мое тело не поглотило пламя.

- Сара, ты можешь отпустить раковину.

Потребовалось мгновение прежде, чем мой мозг и руки заработали. Я услышала его голос, но не смогла ослабить хватку. Когда, наконец, я это сделала, мои руки безвольно упали к моим бокам. Моя щека все еще прижималась к умывальнику, я ждала.

- Поднимись и дай мне свои руки.

Ремень не коснулся лишь моей спины и верхней части бедер. Разворот тела вернул интенсивность каждого удара. Кусая губу, я ощутила медный привкус крови. Возможно, я прокусила ее, как и предсказывал Джейкоб. Я выпрямилась, по-прежнему, касаясь раковины, опустила подбородок к груди и протянула свои руки.

Взяв меня за руку, Джейкоб направил ее в сторону моих ран. Кончики моих пальцев нащупали воспалённую кожу. Мои пальцы отдернулись, как будто доказательства его наказания были словно ожоги от пожара. Следы от горячих углей ждали, чтобы вызвать больше разрушений.

- Ты чувствуешь следы?

Я кивнула.

- Сара, это наказание должно помочь тебе запомнить. Может, тебе нужна дополнительная помощь, чтобы вспомнить о том, что нужно говорить, когда я задаю вопрос?

- Нет, я помню. – Мой голос звучал тихо и подавлено. Это было не потому, что я кричала. Я сохраняла молчание на протяжении всего наказания, за исключением счета ударов. – Да, я чувствую их.

- Твоя кожа не повреждена. Я говорил тебе, что никогда не причиню тебе непоправимый вред. – Он снова переместил мою руку к следам от ударов. – Так как ты не можешь видеть, я расскажу тебе как, они выглядят. Это красные, припухшие, воспаленные отметины на твоей бледной коже.

Я проглотила рыдания, которые сотрясали мои плечи, когда представила каждый след.

- Ты, возможно, не помнишь, что пять - это стандартное количество ударов за провинности. Сколько нарушений ты совершила?

Мое сердце заколотилось до такой степени быстро, что я готова была упасть в обморок. Я не смогла бы выдержать больше десяти ударов. Не смогла бы. Повернувшись к нему, я подняла свое лицо и умоляла. Паника сквозила в моем голосе:

- Три. Пожалуйста, не... я... не смогу...

Он мягко прикоснулся к моей щеке:

- Остановись. Я сказал, что твоя честность заслуживает снисхождения. Пять - это все, что ты получишь сегодня.

Я кивнула, и облегчение меня захлестнуло от его помилования.

- Сара, я хотел, чтобы ты прикоснулась к этим следам потому, что они твои напоминания о том, чтобы не задавать вопросов. Сегодня вечером, когда ты будешь идти или сидеть, каждый раз, когда ты будешь чувствовать боль, считай это напоминанием, думать прежде, чем говорить. Ты сможешь сделать это?

- Да.

Он достал салфетку из коробки и вытер мои щеки.

- Тебе решать, необходимы ли тебе дополнительные стимулы для запоминания. Я не могу позволить, чтобы ты меня опозорила перед Отцом Габриелем или кем-либо еще. Даже твое поведение с Элизабет было недопустимым. Я должен буду обсудить это с Братом Люком. Как я уже говорил ранее, это все только для тебя. Только ты решаешь: поможет тебе сегодняшнее наказание вести себя достойно или же понадобится помощь. Сара, тебе нужны дополнительные напоминания?

Мои пальцы пробежались по горящим воспаленным рубцам снова, внезапно заинтригованные ощущениями.

- Нет, Джейкоб. Прости, что расстроила тебя. – Я пыталась нормально дышать. – Я бы хотела избежать дальнейших напоминаний.

Он коснулся губами моего лба:

- Очень хорошо. Я тоже на это надеюсь.