К терниям через звёзды

Шейнц вошёл в лифт и поехал на жилой уровень. В принципе, следовать ему больше некуда. За пять суток, исключительно ради того, чтобы рассеять избыток свободного времени, он раз десять совершал полную прогулку по кораблю. Ему даже казалось, что инженеры на техническом уровне уже начали над ним подшучивать, глядя в спину. Опять бродит, мол, этот дед хмурый. Если бы он знал, что предстоит такой длительный путь, то позаботился бы о подборе более существенных развлечений. Более существенных, чем те, что у него были. Коллекция старых двухмерных кинофильмов Давида Лемьера, которая хранилась в памяти экрана, висящего над входом, нагоняла на него ещё большую тоску. Не любил он кино. Особенно детективы, которые снимал Лемьер. Научными изысканиями в данный момент Карл не занимался. Да и каждый раз ему было тошно, когда он вспоминал о специализации нейрокибернетика, приобретённой давным-давно в Едином Государстве. Специализации, которая сломала жизни ни одному десятку людей. Речь для пиратов Шейнц написал за двое суток, и добавить к ней было нечего. Разговоры с Констанцией – единственное, что помогало ему отвлечься от медлительности плетущегося времени. Вот и сейчас. Он возвращался, чтобы провести остаток дня, растворившись в непринуждённой (или в какой-то степени принуждённой) беседе.

Карл оставил дверь лифта за спиной и уверенной походкой шагал к своей каюте. По стечению обстоятельств, как раз в тот момент, когда он проходил мимо каюты номер 14, её дверь распахнулась.

Учёный остановился, исподлобья глянув на застывшего в проходе Марка, который вращал плечом.

– Хотите что-то сказать? – неожиданно уверенно начал тот.

– Эм-м… Да, – встрепенулся Шейнц. – Ты… даже не подошёл поинтересоваться, куда мы направляемся и сколько нам лететь.

– На блуждающую планету, – недоумённо сказал Марк, разминая уже левое плечо. – Через пять земных суток будем там.

– Кто тебе сказал?

– Люди капитана Фостера. Уже вроде как никто и не хранит это в секрете.

– Ты общаешься с людьми Фостера?

– Неплохие парни, – холодным тоном сказал Марк. – Получше тех, что мне пришлось встретить в прошлый раз.

– Слушай, я… – Шейнц потёр морщины на лбу, пытаясь подобрать нужные слова. Раз уж выдался такой удачный для разговора момент.

– Вы всё уже сказали, – перебил его Марк. – И я тоже.

– Я просто не хочу, чтобы во время миссии ты избегал меня. Ты же понимаешь, что ты не сможешь никак помочь, если не будешь получать прямых указов от меня. – Шейнцу стало не по себе от этой фразы. Он стиснул веки. Слишком прагматично. Слишком по-деловому. Марку явно не понравится сказанное.

Однако, напротив, это было как раз то, что парень хотел услышать.

– Я и не избегал. Если будут указания, сообщите. – Марк подался из проёма, коснувшись панели доступа, закрыл дверь. – Но разговоры о том, что вы сделали… Оставьте их при себе. Да и вообще все личные разговоры. Улучшать со мной отношения нет никакой необходимости. Это не повлияет на мою боеспособность.

– Боеспособность? – вздёрнув голову, переспросил Шейнц.

– Я стал посещать зал стимуляции мышечного роста и тир, – уверенно заявил Марк. – Парни из экипажа обучают меня кое-чему. – Марк почесал затылок. – Мало, конечно, времени. Но драться научусь. И буду, если понадобится.

– Я взял тебя не в качестве бойца. Мне нужен гибкий живой ум. Ты ведь умный парень, я знаю. – Шейнц прочистил горло в нежелании сводить разговор к его виртуальной юности. – Солдат хватает, не хватает тех, кто их поведёт.

– Я не из тех, кто способен кого-то вести. Кому, как не вам это знать, – спокойно сказал Марк.

За несколько суток парень действительно пришёл в порядок, отбросив ненужные мысли, ненависть и тоску по утраченному прошлому. «Чем же он занимался, пока не выходил из каюты? О чём он думал?», – мелькнуло в голове у Шейнца. Перед Карлом стоял уже не растерянный мальчишка, который говорил по видеосвязи о своей несуществующей возлюбленной. Не тот, кто устроил эмоциональную сцену перед «Водоворотом», не найдя объект своих поисков. И не тот, кто, узнав своё прошлое, в бурном порыве чуть не пустился разносить бар-ресторан вместе с дряхлым телом своего обидчика. Перед Карлом возвышался зрелый мужчина, готовый положить все силы, которые у него есть, – даже если их немного – для защиты того, что ему дорого и тех, кто в этой защите нуждается.

– Я не сказал, что умение драться тебе не пригодится, – промолвил Шейнц. – Но не забывай о том, что нужно быть готовым принимать тяжёлые и мудрые решения. Этого я от тебя хочу. – «Уж не слишком много я требую? Ведь мне было нужно лишь то, чтобы он просто поддержал меня?».

Марк вздохнул.

– Сомневаюсь, что мне выпадет какая-то серьёзная роль. Но я уже сказал: сделаю всё, чтобы помочь. А сейчас… У меня тренировка. – Он отвернулся и поспешил удалиться.

Карл хотел ещё сказать что-то ему вслед, но ничего не пришло в голову. Шейнца даже как-то обрадовал этот невозмутимый прагматизм Марка. Лучшее, на что нейрокибернетик мог рассчитывать.