К востоку от Берингова пролива

«Пляски и песни ттынайцев, — писал Загоскин, — как бы входят в сущность их религиозных верований: без плясок они не начинают никакого дела… Подъезжая к какому-либо селению, ттынайцы, выстроившись в ряд, поют свою песню, потом, дружно выдернув свои лодочки на берег, становятся в один или два ряда, смотря по числу людей. Нам случилось заметить в Нулато, что несколько молодых людей, желая поскорее продать свои промыслы, пренебрегли этим обыкновением, и один старик долго им выговаривал и принудил выполнить этот обряд».

Свою любовь к пляскам и песням индейцы сохранили. и до наших времен, но и пляски и песни их приобрели заметный «американский акцент».

Равнина при слиянии Юкона и самого большого его притока Тананы с незапамятных времен служила местом встреч вождей атапасских племен. Встречи эти происходили ежегодно в середине лета, в пору наиболее долгих дней и коротких ночей. Кроме вождей (у них были свои дела) собирались здесь и их соплеменники: молодежь — чтобы присмотреть невесту или жениха из другого рода, как того требовал обычай, остальные — чтобы повеселиться, обменяться новостями. Однако с появлением «бледнолицых братьев», а тем более когда невдалеке отсюда как на дрожжах стал расти город Фэрбенкс (было это в начале нынешнего столетия), традиционные встречи индейцев прекратились.

Место слияния Тананы и Юкона на языке атапасков носит название Нукалавойя (по-английски — Nuchalawoyyaa; в обоих случаях это, конечно, весьма условное Начертание индейского слова). С начала шестидесятых годов ежегодные встречи атапасков здесь возобновились и тоже называются «нукалавойя».

Поскольку эти Празднества приурочены к середине лета, я

смог увидеть только место, где они происходят, — небольшой поселок Танана, что вытянулся ниточкой вдоль правого берега Юкона. Однако встречи индейцев подробно описывались в аляскинских газетах и журналах. Из них я и сделал выписки, позволившие воссоздать такую картину.

Воскресенье. Десять часов утра. Поселковая улица почти пуста. На крылечке сидят и судачат три седые индеанки, каждой за шестьдесят. Они в пестрых платочках, повязанных по-российски, в очках, джинсах, и у каждой в руке откупоренная жестянка «кока-колы». Два, по-нашему, деда стоят у еще закрытого киоска, в котором продаются «горячие собаки» (hot dog) — распространенные в Америке булочки с горячими сосисками.

Двенадцать часов дня. Школьники по команде Альфреда Гранта, распорядителя торжеств, поднимают флаг встречи (на голубом фоне карта штата и надпись по-английски: «Нукалавойя») и флаг Аляски (восемь золотых звезд тоже на голубом фоне). На холме у флагштока собираются пожилые женщины и запевают что-то вроде гимна праздника. Мотив его печален, слова однообразны: «Нук-ка-ла-вой-я, хэй-ей-ей». Этот гимн будет звучать потом все дни и вечера до конца встречи.

У флагштока появляется симпатичная девушка. На ее иссиня-черных волосах позолоченная корона. Это прошлогодняя «мисс Нукалавойя». Новую еще предстоит выбрать. На холм поднимаются мужчины, женщины, подростки, совсем юные участники встречи. Индейского в них не так уж много. На мужчинах — узкие пестрые повязки на лбу, остальное — обычное, «американское». Женщины только в «американской» одежде.

Час дня. Народ стоит на холме, на самом берегу, кое-кто сидит на стульях и на бидонах из-под бензина. Соревнуются гребцы на каноэ. Нужно пересечь Юкон, коснуться противоположного берега и вернуться назад. Блестят на солнце мокрые весла, земляки встречают победителя одобрительными криками.

Грант объявляет начало соревнований по метанию копья.

— Разойдись, если жизнь дорога! — кричит он. Зрители жмутся к самым домам. Копье — заостренная жердь примерно пятиметровой длины, и, если она попадет в человека, добра действительно не жди. Состязаются копьеметатели, суетятся фотографы. С микрофоном в руке то появляется, то исчезает среди толпы один из вездесущих репортеров.

Потом начинается марафонский забег. Дистанция четырнадцать миль (около двадцати трех километров). Стартуют двенадцать бегунов, финишируют только четверо. Одного в свалке сшибли, его уносят. Соревнуются женщины: кто приготовит чай быстрее и вкуснее. Нужно добежать до реки, набрать воды, потом разжечь костер, потом… Желающих оценить качество чая хоть отбавляй. Затем соревнования мужчин: кто быстрее снимет шкурку с ондатры. Мелькают ножи, проворно и уверенно делают свое дело руки. И вот победитель. Он освежевал зверька и обезжирил шкурку меньше чем за Минуту.

Шесть часов вечера. Садятся за столы (пока шли соревнования, несколько мужчин готовили традиционный суп с лосятиной). Это потлач, традиционный индейский пир, часто с раздачей подарков гостям, коронный номер встречи. Кстати, мясо на празднике у атапасков должно быть обязательно лосиным. Рассказывают, что летом 1974 года в Фэрбенксе состоялся суд над браконьером — индейцем, незаконно убившим лося. Присяжные, среди которых тоже были индейцы, оправдали обвиняемого. «Какой же потлач без лосятины?» — сказали они.