Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Наши девочки погибли, выполнив боевую задачу, как и дОлжно королевскому телохранителю, — с пафосом в голосе продолжала Мишель, но я отметил, что ей было действительно не по себе. — Им не за что краснеть перед всевышним и нечего стыдиться. Они погибли, как герои. — Пафос-пафосом, но она принимала каждую смерть подруг и подчинённых близко к сердцу, так что это нельзя назвать кривлянием на публику.

Мишель склонила голову. С задних рядов послышались голоса одобрения и нестройный гул перешёптываний.

— Я хочу дать слово человеку, который участвовал в том бою, который командовал тем боем, — неожиданно произнесла она. — Он лучше меня расскажет про их последние минуты. — И многозначительный взгляд в мою сторону.

Она меня удивила, поразила и изумила одновременно. Не думал, что слово дадут мне. В прошлый раз, в смысле в первый, после вендетты, мне его не дали (и слава богу), хотя именно я тогда был самым главным. И сейчас я тоже считал себя хоть и полноценным ангелом, чтобы тут стоять, но не до такой степени, чтобы говорить. Да и боем командовала Камилла, прокладка между мной и корпусом (как тогда — Катарина, которая и держала слово о последних минутах тех девчонок). Но мои хотелки никого не интересуют, приказали — надо исполнять. Значит, так, действительно, правильно.

Я вышел вперёд, встал на место Мишель. Отсюда было видно кольцо девчонок, а они все для меня девчонки, вне зависимости от возраста. Королева стояла справа, вместе с Гарсия, Морган и ещё несколькими приближёнными, её сестра Алисия — слева и почти в самом конце ближнего полукруга. Остальные члены совета и просто офицеры — кто где. Но со всех сторон я чувствовал повышенное внимание; это церемония прощания, но это и политика. Нужно сказать не только нужные, но и ПРАВИЛЬНЫЕ слова. Которые удовлетворят ВСЕХ.

— Я командовал вчера тем боем, — признал я верность тезиса — поздно ломаться. — И больше скажу, всем вам, не таясь и не прячась. Девочки погибли, потому, что я отдал неправильный приказ.

Тишина, стихли все шепотки в задних рядах. Такие слова не принято говорить просто так. Такими словами в корпусе вообще не принято бросаться. Здесь в принципе не принято бросаться словами, каков бы специфичный ни был контингент.

— Я неверно оценил ситуацию, сложившуюся вокруг этой операции, — продолжил я. — И в момент, когда надо было сложить оружие и сдаться, пошёл на бессмысленный бой.

Кашель справа — Сирена. Чтобы не выделывался. Нет, сеньора штандартенфюрер, я ДОЛЖЕН это сказать. Это надо не вам, а в первую очередь мне самому. Это мой собственный катарсис.

— Я мог бы сказать, что не знал всей полноты информации, прикрыться этим — ибо знал я, действительно далеко не всё. Но тот, кто берётся руководить операциями такого масштаба, тот, кто имеет власть и способы получать информацию, ДОЛЖЕН знать всё! — отрезал я. — А что не знать — рассчитывать, прогнозировать. Мой прогноз оказался ошибочным.

Я склонил голову, помолчал, но затем гордо вскинул её, переходя к атаке.

— Я приму любое решение Совета по данному вопросу, каким бы оно ни было! Но. Хочу сказать вам другое. А именно, я хочу рассказать, ПОЧЕМУ, то есть ЗА ЧТО вчера погибли девочки. Ради чего. Что они защищали.

Пауза. Обвести глазами массовку, отдельно выделить офицеров. Сирена и Гарсия напряглись — как бы не сболтнул лишнего, королева тоже, но, видимо, по противоположной причине: «А вдруг мальчишка скажет, чего я пока не знаю?». Алисия же просто улыбнулась.

— На планете зреет заговор, — начал я рубить с плеча. — Заговор зреет давно, и нужные люди за развитием событий внимательно следят. — Косой взгляд в сторону Сирены и Гарсия. — Но сеньоры заговорщики тоже не идиоты и не собираются подставляться под маховик наших спецслужб. И потому гадят королевской власти по мелочи. Ведь смерти простых служивых и верных людей для политиков такого уровня — сущие мелочи.

— В городе готовятся массовые беспорядки, — сверкнул я глазами. — С большим количеством трупов и дискредитацией королевской власти, с последующим отжимом олигархатом какой-то части её функций. Оружие, которое мы везли, предназначалось нашим союзникам, которые не заинтересованы в том, чтобы Венерой правил клановый олигархат, которые готовы применять его по назначению там, где мы по тем или иным причинам не можем себе этого позволить. И сеньоры заговорщики посчитали эту угрозу настолько огромной, что пожертвовали своим влиянием в специальной полиции и гвардии столичного округа, послав на убой гвардейский спецназ, лишь бы сорвать операцию.

Девочки защищали королевскую власть! — продолжал сверкать я глазами. — Девочки защищали королеву, своего сеньора! И они действительно умерли как герои, не посрамив мундира, выполнив свой долг. Девочки, покойтесь в мире! — задрал я голову к потолку.