Качество жизни

Конечно, у нас с Ириной такого разговора не было. Но в один из вечеров, выпив предварительно бутылку вина и три бутылки пива (отличалась вообще изумительной стойкостью и не только не напивалась, но, кажется, никогда особенно не хмелела), она все-таки произнесла несколько слов. И я что-то такое ответил. Вполне нежно. По упомянутым только что правилам беллетристики, тут хорошо бы затуманить, затемнить, утончить и психологизировать, но обойдусь и скажу непозволительно прямо: Ирина была актриса по образованию и по сути, а еще - женщина. Как актриса она была собой довольна, отдаваясь мне вполне достоверно, по системе Станиславского (аналогово! -А.А.), но как женщине ей мало было войти в образ, ей хотелось слиться с ним. Ибо все-таки желательно для душевного комфорта чувствовать себя немного влюбленной. От этого очень повышается качество жизни, оно ведь, как я говорил уже выше (или не говорил, не помню, а смотреть сейчас лень), очень субъективно. Овсяная каша без соли, сахара и масла противна. Но если знаешь, что ешь ее для здоровья, уже легче. Если же научишься находить в ней вкус, ты счастлив. Сужу по себе: я такую кашу ем каждое утро из года в год и, честное слово, наслаждаюсь!

37

Настала осень: сезон телевизионный, книжный, политический.

Против Баязета Бекмуратовича кампания на телевидении развернулась вовсю, даже жалко его было. Несколько репортажей, аналитический материал одного из авторитетных журналистов (меня поразил подлинный гражданский гнев, с которым он излагал факты деятельности Беклеяева, явно направленные против государства и простого народа). Появилось и в газетах несколько статеек. Я чувствовал себя заговорщиком. Ощущение новое и занятное: видеть, как разворачиваются события, и быть одним из немногих, кто знает подоплеку именно такого разворота, такой трактовки этих событий; обыватель же ахает и ужасается вместе с журналистами, будучи утешен мыслью, что они хоть и не всегда, но вот ведь защищают же правду!

Мы с Ириной жили порознь, но вместе ходили на светские мероприятия. Иногда она приезжала вечером и оставалась ночевать. Я хоть и тверд был в намерении не обольщаться, но иногда казалось, что она и в самом деле слегка в меня все-таки влюбилась. Или я стал наконец овсяной кашей, употребляемой с внушенным себе удовольствием. Как сказала бы Темнова: "Наиболее искусно мы обманываем не других, а себя!".

Впрочем, было не до психологии: Ирина с утра до ночи занималась новой передачей, я бесконечно терзал и правил тексты, доводя их если не до совершенства, то до оптимального объема и содержания.

Издательство Азархова выпустило книгу "Метро-ном-1" сумасшедшим тиражом (даже если судить по объявленному). Аня Ликина, становящаяся все преданнее и старательнее, с гордостью сообщала, что проехалась по многим магазинам и везде книга продается у входа, на стеллажах и полках, где висят таблички: "Бестселлер месяца" или "Книга недели", или "Лидеры продаж". Помощник Азархова Кубичев, душа и честолюбие издательства, сулил мне мировую известность. Я не перечил.

Намечалась масштабная презентация книги на ВВЦ, в рамках очередной Московской международной книжной ярмарки. Я удивлялся: какая же презентация, если книга уже вовсю продается? Душа-человек Кубичев объяснил мне по телефону: надо уметь книгу сделать новостью несколько раз. После выхода книги разогреть публику, хорошо начать продавать. Чуть попривыкли к ней устроить презентацию. Опять попривыкли - что-нибудь такое выкинуть на информационный рынок, связанное с автором.

- Не надо, - сказал я. - В аварию я уже попадал.

- Зачем же так грустно? В жизни есть события попроще. Разводы, расставания, влюбления. Или, того лучше, дом человек построил. Не собираетесь дом строить?

- Нет. Интересно, что вы будете делать, когда интерес совсем иссякнет?

- Иссякнет - забудьте это слово! Возможно только некоторое снижение спроса. Условно говоря, не тысяча проданных в день книг, а триста. Для кого-то это сумасшедший успех, для вас - пробуксовка. Тут же выбрасываем новую книгу. Вы сами специалист, знаете это не хуже меня!

- Я другими делами занимался...

- Может быть, - с вежливым сомнением сказал Кубичев.

38

И вот день презентации. Ирина с утра была возбуждена, будто ее, а не меня ждало испытание. Спросила:

- Ты решил, какой отрывок будешь читать?

- Я должен что-то читать?

- А как же! Это все-таки презентация книги, текста! Я советую: вот это. Потренируйся. Хочу послушать, как звучит голос. Ты когда-нибудь читал вслух?

- Приходилось вообще-то. Работал в многотиражке на заводе, а там еще и радио было, тоже в моем ведении. За диктора даже принимали.

Я важно сел в кресло и с важным видом начал читать.

- Не так! - тут же прервала Ирина. - Слишком сухо, будто в самом деле диктор какой-то!

Я попробовал поживее. С некоторым даже артистизмом. Читал - и мне самому, честно говоря, нравился собственный текст.

Но Ирина опять меня прервала:

- Нет, нет, нет! Актерствовать тоже не надо, это слишком! Попробуй спокойно, задушевно, будто рассказываешь!

Я попробовал. Стало получаться.

Тут приехала Аня и прервала наши чтения.