Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

В виде исключения в этот день все сигналы были русскими и подавались на трубе кадетом Петуниным, тогда как в другие дни они были сербскими и их играл трубач 15-го пехотного полка. Ночью к дверям комнаты, где спал генерал Врангель, был поставлен кадетский караул. Утром, после чая, кадеты в 1-й роте качали своего Главнокомандующего и отнесли на руках до коляски. Когда она двинулась, кадеты побежали за ней, выбежали на площадь и с дружными криками «Ура!» проводили генерала Врангеля до моста. Долго после этого кадеты вспоминали этот приезд того, в ком тогда воплотилась русская национальная идея и чья жизнь так неожиданно оборвалась через три года.

Незадолго до приезда генерала Врангеля, 3 февраля 1925 года, в корпус прибыли 34 кадета 1-го Сибирского Императора Александра I кадетского корпуса, вывезенные из Шанхая и прибывшие в Сплит на пароходе «Партос», 6 декабря 1924 года. С ними вместе прибыл их духовой оркестр и церковное имущество Сибирского и Хабаровского корпусов. Оркестр был пополнен кадетами-сараевцами и через короткое время принял участие во встрече и в параде в дни приезда Главнокомандующего. И в дальнейшем этот оркестр сопровождал кадет на всех парадах, а также выступал на вечерах и концертах вне корпуса, так же как и струнный и великорусский оркестры, созданные еще до приезда сибиряков.

Сибиряки оставили большой след в жизни корпуса, обогатив его оркестром, военными реликвиями, иконами и предметами церковной утвари. Что касается их влияния на внутреннюю жизнь корпуса, то было отмечено на заседаниях Педагогического комитета, что достойным удивления был тот факт, что, несмотря на все пережитое ими, они сохранили полностью все те качества, которыми всегда отличались лучшие представители российских кадет. И это невзирая на то, что в течение ряда лет они были лишены и нормальной корпусной жизни, и влияния семьи.

Это последнее обстоятельство очень остро чувствовалось и в среде кадет в Сараеве, особенно в течение первых лет, когда большинство или вообще не знало о судьбе их семейств, или имело родных в других странах. Это приводило к тому, что лишь очень мало кадет имели возможность уезжать к своей семье на время летних каникул и большинству приходилось оставаться в корпусе, который и в этом вопросе также проявил к кадетам много внимания и заботы. С целью заполнить летний досуг, устраивались частые прогулки и экскурсии в окрестности, а с 1923 года Державная комиссия стала предоставлять корпусу особые средства для более дальних и продолжительных экскурсий.

Ежегодно устраивалось от 30 до 35 поездок, длившихся от 1 до 14 дней, а одна из них, в 1928 году, продолжалась даже 25 дней. Особенно интересными были экскурсии в города Яйце, Дубровник, Котор, Цетинье, во время которых поднимались на горные высоты, осматривали пещеры, водопады, знакомились с промыслами, заводами и историческими памятниками, как местными, так и связанными с именем России. Незабываемое впечатление произвел осмотр Цетинье, где сохранилось здание нашего посольства и где все напоминало о Великой России: и двуглавые орлы на кованых железных воротах и над входом, и вензель покойного Государя в вестибюле, и Царские портреты в зале, и иконостас и церковь Русского Цетиньского института в одной из дальних комнат, все в этом доме дышало памятью о прошлом нашей Великой Родины.

Дальние экскурсии совершались по железной дороге по льготному тарифу, в особо предоставленных вагонах. Военные и гражданские власти шли широко навстречу во всех вопросах, касавшихся ночлега и питания; нужно также отметить радушное и хлебосольное отношение крестьян во всех местах, где побывали кадеты. Все это превращало поездки в сплошной праздник и оставляло у всех участников незабываемые впечатления. Во время этих поездок велись дневники и составлялись журналы и альбомы фотографий, которые потом передавались в корпусной музей. Кадет сопровождали обычно сам генерал Адамович и некоторые воспитатели, а иногда кто-либо из преподавателей.

Все такие дальние поездки были возможны до тех пор, пока корпус располагал для них особыми средствами. Но в связи с постоянным сокращением смет эти ассигнования также подвергались уменьшению, а к концу пребывания в Сараеве совершенно прекратились и далекие экскурсии уже больше не совершались. Но не только в этом вопросе, но также и в других, гораздо более важных, судьба корпуса и условия его существования в Югославии все время зависели от целого ряда очень сложных обстоятельств, менявшихся все время, особенно после падения Крыма и окончания Гражданской войны на Юге России.