Кадиш по Розочке

– Может и так – теперь сапожник говорил уже совсем иначе. Дружелюбнее что ли – Вот что, Мирон-охранник и ты, Студент, сейчас мне с вами разговаривать не досуг. Подходите-ка ко мне домой вечером, как солнышко сядет. Стукните три раза, а потом еще раз. Я и узнаю, что вы, а не комиссары или эскадронцы. Знаешь, где я живу? – посмотрел он на Мирона.

– Да знаю я, дед Анастас.

– Вот и хорошо. А сейчас проваливайте. Дел у меня много.

Родичи отошли в сторону и, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, переулками направились обратно.

– Кто этот дед? Откуда ты его знаешь? Почему он тебя звал охранником? – сыпал вопросами Давид.

– Ишь, какой любопытный! – усмехнулся, не сбавляя шага, Мирон – Дед Анастас – это тот самый уважаемый человек, которого ты искал. На него все карманники в Ялте работают и не только, он и шпильманов здешних, тех которые приезжих в карты обставляют, обирает. А охранником он меня звал потому, что работал я охранником в одном здешнем магазине. Там раз одного щипача и прижал. Только пожалел. Не стал полицию звать. Пинка дал, да отпустил. А это племянник деда Анастаса был. Сын его сестры. Вот и спознались. Ты, видно, ему тоже известен, «Студент».

– А он поможет?

– Если сможет. Он же не один. Он один из уважаемых людей. Ты готовься. Вечером и решим. Только что-то мне подсказывает, что помогут они нам. Ладно, давай поторопимся. Не будем заставлять наших женщин волноваться.

Быстро закупив провизию – кушать-то хочется – отправились домой. Поношенная студенческая шинель Давида и полувоенный, тоже не новый китель Мирона особого интереса у патрулей не вызывали. Да и они старались поменьше попадаться на глаза. Дома ждали и волновались. Быстро рассказав о встрече и возможном продолжении, успокоив Розочку с матушкой, Давид и Мирон сели обсуждать, что просить от бандитов.

– Может быть, попросить у них телегу с лошадью? – предположил Давид

– Можно, конечно – протянул Мирон – может и дадут. Только это не выход. Воюют сейчас по всему Крыму. Нам нужно мимо всех проскользнуть. А для этого нужно быть местным. Так Крым знать, как ни ты, ни я не знаем.

– Тогда для чего вы ходили к ним, зачем собираетесь идти снова? – вмешалась Розочка.

Мирон задумчиво крутил ложку в пальцах, глядя на стол.

– Тут такое дело, дорогие родственники! Я когда у караимов работал, слышал одну байку, что товар, который сюда из Турции приплывает, ну, контрабанду, гонят потихоньку на материк. В Харьков, в Ростов. Может быть, еще куда. Точно про все это не знаю. Только это не одна телега идет. Едут они по своим маршрутам, отработанным годами. Про то, где и когда они проедут, знают только свои. Вот к такому бы каравану нам пристать. С ним до Харькова и добрались бы.

– А одним не безопаснее? – проговорил Давид.

– Нет. Сейчас одним совсем не безопаснее. Сам же всю дорогу старался с кем-то ехать. Так? Вот. А твое «рекомендательное письмо» даст нам возможность уговорить друзей деда Анастаса.

Других мнений не последовало. Додику этот вариант не слишком нравился, но лучшего он предложить не мог. Розочка с матерью занялись сборами. Собирали только самое необходимое – теплую одежду, остатки украшений. Все понимали, что в дороге будет не до роскоши и особых удобств. Чем меньше вещей, тем лучше. Давид и Мирон отправились на встречу.

Вернулись за полночь. Ни Розочка, ни Мария Яковлевна не спали. Долго открывали замок, отодвигали щеколду. Наконец, дверь открылась. Розочка кинулась к Давиду:

– Ну, что? Как?

– Сейчас, солнышко. Дай дух перевести.

Мужчины прошли в большую комнату, единственную, в которой могли собраться все четверо жителей домика, расселись за столом. Говорил Мирон.

– Вроде бы договорились. Послезавтра выезжаем. С нас харчи и немного денег. Довезут до Харькова. Нужно быть на старой Бахчисарайской дороге утром. Ну, «Студент» – обернулся он к Давиду – любит тебя Всеблагой.

Давид молча кивнул и взял Розочку за руку.

– Все будет хорошо, солнышко!

– Я знаю. Я верю. Мы обязательно выберемся.

Мирон и Мария Яковлевна неожиданно, но дружно рассмеялись.

– Ох, дети малые. Вам бы в куклы играть, а не через огонь ехать – заключила теща – Ладно, давайте сборы закончим и отдыхать. Устала я что-то.

Она и вправду выглядела хуже, чем прежде. Волнение последних дней сказалось на еще не полностью оправившемся после болезни человеке. Хотя, могло быть и хуже. Да и впереди всего и всякого много. Но это не помешало ей внимательно отобрать каждую мелочь, которая могла бы помочь в дороге, составить список покупок на завтра. Только после этого все уселись за чай.

После чаепития мать и Мирон ушли спать, а Давид с Розочкой еще долго сидели на постели, держась за руки. Строили планы, делились опасениями.

То, что бабушка с семьей уехала, Давид рассказал еще в первый день. Рассказал и о визите к отцу Розочки и его планах перебраться в Подмосковье. Долго и не очень внятно рассказывал он о тех чудовищных изменениях, которые на глазах превращали Россию в дикое поле, охотничьи угодья одних людей на других.