Последовала новая волна арестов. В апреле 1937 года — начальника кафедры организации и мобилизации Академии Генштаба комкора М. И. Алафузо; в начале мая — члена военного совета СКВО армейского комиссара 2-го ранга Г. И. Векличева и командующего войсками Уральского ВО трижды орденоносца комкора Б. С. Горбачева, тоже щеголявшего с петлицами командарма. А в соседних камерах Лефортовской тюрьмы уже полтора месяца сидело предыдущее командование округа: комкор И. И. Гарькавый и его заместитель комкор М. И. Василенко.
Чекисты работали споро, весело, по методике, разработанной еще мастерами Сыскного приказа и Тайной канцелярии: «Для начала испытуемого надо привести в изумление». Первым делом с легендарных комбригов, комдивов и комкоров срывали знаки различия и ордена, после чего незамедлительно давали в морду.
Полковому комиссару П. П. Любцеву следователь разъяснил сразу: «Ты теперь не комиссар, а говно, если захочу, будешь меня в жопу целовать, держась за штаны следователя, от нас все зависит».
12 мая взяли командарма 2-го ранга А. И. Корка. Он сломался на вторые сутки допроса и написал заявление на имя Ежова: да, существует план проведения дворцового переворота, создан оперативный штаб в составе Тухачевского, Путны, Уборевича, Эйдемана и самого Августа Ивановича.
15 мая был арестован друг Тухачевского комкор Б. М. Фельдман, всего за три недели до этого назначенный заместителем командующего войсками Московского ВО, и заместитель командующего Закавказским округом комкор И. К. Кутяков. Еще через два дня — командующий ВВС Дальневосточной армии комкор А. Я. Лапиньш и начальник автобронетанковых войск ОКДВА комдив С. И. Деревенцов.
Фельдман, на которого у чекистов и показаний-то не было, сразу продемонстрировал стремление к сотрудничеству, «честно признав», что является участником военно-троцкистского заговора, матерым шпионом, завербованным Тухачевским в начале 1932 года. Кроме того, он назвал других «членов подпольной организации» — начальника штаба Закавказского военного округа Савицкого, начальника инженерной академии Смолина, заместителя начальника Автобронетанкового управления комдива М. М. Ольшанского — всего более 40 командиров и политработников.
После доклада Ежова об успехах следствия Сталин санкционировал арест главных фигурантов. 21 мая взяли начальника Управления боевой подготовки комкора К. А. Чайковского. 22 мая прямо из президиума Общемосковской партийной конференции выдернули комкора Р. П. Эйдемана, соратника Примакова и Уборевича.
В Гражданскую войну командовал дивизиями на Восточном и Южном фронте, 13-й армией, Правобережной группой войск Юго-Западного фронта, оборонявшей каховский плацдарм.
В 1921 году как начальник внутренних войск «непосредственно» руководил борьбой с «кулацко-националистическими бандами» на Украине; в 1924–25 годы — войсками Сибирского военного округа. В 1925–32 годы был начальником и комиссаром Военной академии имени Фрунзе.
В 1927–28 гг. изучал опыт рейхсвера, прослушал курс Высшей военной академии генерального штаба в Берлине, «без отрыва от своей непосредственной работы».
Последние пять лет до ареста возглавлял Центральный совет Осоавиахима. Кроме того, Эйдеман был литератором и поэтом: «В своих произведениях Роберт Петрович воспевал партию, Ленина, социалистическую революцию, героизм и доблесть советских воинов в гражданской войне». Получалась ходульно, но с красивостями. Примерно так: