Как брать интервью. Искусство задавать правильные вопросы и получать содержательные ответы

И вот мы поднимаемся на сцену, и он начинает рассказывать залу про селебрити-культуру, про силу имиджа и телевидения; он разогревает всех смешными историями о том, как его узнавали в общественных местах. Затем наступает время нашего интервью. Я не знаю, что, по его мнению, должно было произойти, но вся аудитория уже была, как говорится, у него в кармане. Включая меня.

Мы разговаривали о его детстве и юности, о его любви к журналистике, о его роли гласа вопиющего в пустыне. Но я все-таки должен был его спросить об одном периоде его работы, когда он был официальным представителем президента Линдона Джонсона, когда США постепенно наращивали участие во вьетнамской войне.

Это был тот самый момент, когда мне необходимо было отодвинуть в сторонку свое эго, когда я рисковал ему не понравиться. Потому что интервью – это не про меня. Потому что (зарубите себе на носу) интервью – это не про вас.

Президентом тогда был Джордж Буш-младший, и США вторглись на территорию Ирака под лживым предлогом, что Ирак был одной из стран, ответственных за теракт 11 сентября и собиравшихся использовать оружие массового поражения в Штатах. Не нужно было долго копать, чтобы доказать, что претензии администрации Буша были сфабрикованы.

Обо всем этом я решился поговорить с Мойерсом, и он разразился прекрасной и мощной тирадой о правительстве, которое лжет своему народу.

Потом я перешел к временам президентства Линдона Джонсона, вспомнив о предлоге, который США выдумали для начала более серьезного участия в войне во Вьетнаме. Этим предлогом был так называемый «инцидент» в Тонкинском заливе. «Инцидентом» называли историю о том, как американский военный корабль подвергся прямой атаке со стороны северовьетнамского флота. Эта атака дала американским военным основания ввести войска в Северный Вьетнам и начать бомбардировку. Историки выяснили, что на самом деле никакой «инцидент» в Тонкинском заливе не происходил. И вся история была просто выдумкой.

– Вы видите параллель между тем, как мы вступили во вьетнамскую и иракскую войны? – спросил я.

Мойерс дал очень вдумчивый ответ и не пытался защищаться. Он был готов к такому вопросу и не чувствовал себя обиженным.

Только из-за того, что он был для меня героем, я не мог сделать ему поблажку и не заговорить на такую важную тему. В конце интервью зал аплодировал стоя. И по-моему, первым тогда встал я.

Каким бы ярым поклонником своего собеседника вы ни были, не забывайте задавать себе следующие важнейшие вопросы: что вашей аудитории нужно знать об этом человеке? Что о нем / о ней необходимо знать миру? Направьте на это всю свою энергию. Скорее всего, после интервью вы не пойдете пропустить по стаканчику и поесть суши вместе. У вашего собеседника наверняка есть друзья и семья, с которыми он предпочтет провести время, после того как вы закончите. Будьте реалистами. Делайте свою работу.

Мне очень понравилось, как честно повела себя писательница Энн Пэтчетт после своего выступления на одном книжном событии, где я присутствовал. Она сказала толпе посетителей, что с радостью подпишет книжки, но не хотела бы тратить на это много времени.

– Прошу, не надо рассказывать мне, при каких обстоятельствах вы впервые прочли один из моих романов, или делиться своими мыслями о возможном сюжете моей следующей книги, – сказала она. – Мы не станем от этого ближе, так что побыстрее уступайте место следующему по очереди.

Некоторые буквально ужаснулись таким комментариям писательницы. Им показалось, что она нетактична, высокомерна или даже груба. Но я подумал, что Энн Пэтчетт буквально попала в десятку. Она сказала чистую правду. И нам нужно придерживаться такого же подхода, проводя интервью, даже если мы задаем вопросы человеку, которого уважаем и обожаем. Если мы сразу примем мысль о том, что собеседник ни при каком раскладе не станет нашим лучшим другом, тогда, возможно, нам удастся добиться от себя большей беспристрастности в разговоре.

А ЕСЛИ НАОБОРОТ?

Однако, к сожалению, интервью мне приходится брать не только у тех, кого я люблю. И у вас, поверьте, будет так же. И какое же это ужасное чувство – иногда осознавать, что испытываешь к собеседнику настоящее отвращение!

Вот пример. Несколько лет назад я пригласил на «Писательский симпозиум» одного писателя. Я сделал это по рекомендации (пометка для себя: никогда больше не прислушиваться к советам этого коллеги) и за несколько недель до его прибытия начал читать все, что он написал. И чем больше я читал, тем сильнее беспокоился. И дело не в том, что я был не согласен с его словами (это как раз не так важно, именно с людьми, чьи взгляды ты не до конца разделяешь, иногда получаются замечательные интервью). У меня появилась неприязнь именно к личности этого человека, к его принципам. Чем больше я узнавал о нем при подготовке, тем сильнее проникался уверенностью: ко мне на интервью едет подлый и гадкий человек.