Как я год жила по Библии

Еще немного изучения текстов – и я обнаружила, что всем трем отрывкам, в которых Библия призывает жен повиноваться мужьям, предшествуют или следуют за ними тексты, в которых Библия призывает рабов повиноваться господам. Сразу после того, как апостол Павел призвал эфесянок повиноваться мужьям, как Христу, а эфесских мужей – любить своих жен, как Христос возлюбил Церковь, он наставляет эфесских рабов: «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу…» (Еф 6:5). Тот же паттерн повторяется и в Послании к Колоссянам, где Павел пишет:

Жены, повинуйтесь мужьям своим, как прилично в Господе. Мужья, любите своих жен и не будьте к ним суровы. Дети, будьте послушны родителям вашим во всем, ибо это благоугодно Господу. Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали. Рабы, во всем повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога… Господа́, оказывайте рабам должное и справедливое, зная, что и вы имеете Господа на небесах (Кол 3:18–22; 4:1).

То, что следует из этого паттерна, даже трудно осознать. Ведь, если христиане используют эти отрывки, чтобы доказать, что иерархические отношения между мужчиной и женщиной установлены природой и Богом – логика и последовательность требуют говорить то же самое об отношениях между рабовладельцем и рабом!

Я принялась копать дальше. И что же? Оказалось, Петр и Павел просто придали христианский оттенок тем представлениям о правильном «домострое», что были популярны в греко-римском мире того времени![104]

Еще в IV веке до н. э. греческие философы учили, что дом и домохозяйство – это микрокосм, отражающий, как в капле воды, иерархическую структуру общества, мира богов и всей вселенной. По словам Аристотеля, базовые элементы домохозяйства – «господин и раб, муж и жена, отец и дети». Философы I века Филон и Иосиф также включали в свои писания принципы «домостроя» и указывали, что без власти мужчины в собственном доме развалится и общество. Многие римские чиновники считали правила домостроя столь важной частью Pax Romana, что принимали специальные законы, защищающие иерархическое устройство семьи.

Библейские тексты, призывающие жен повиноваться мужьям, укоренены вовсе не на кухне Джун Кливер, как полагают многие христиане; их корни – в культуре, создавшей греко-римский «домострой», культуре, дававшей хозяину дома огромную власть и над женой, и над детьми, и над рабами.

По замечанию Шерин Дауд, апостолы «защищали эту систему не потому, что получили откровение Божие о том, как должны жить христиане, но потому, что это была единственная надежная и уважаемая система жизни, им известная. Лучшее, что могла предложить тогдашняя культура»[105].

Однако принципы домостроя, которые мы встречаем в посланиях, значительно отличаются от принципов домостроя из языческой литературы того времени. В каком-то смысле они представляют собой христианский «перепев» греко-римской морали, в котором Павел пытается сохранить свое более раннее учение – о том, что «нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3:28).

Типичные греко-римские принципы домостроя не требуют от хозяина дома доброты или справедливости по отношению к подчиненным, а Петр и Павел призывают мужчин быть добрыми с рабами, мягкими с детьми, а также – это поистине поразительно – любить жен своих, как самих себя. Более того, только в христианских версиях «домостроя» имеются указания, обращенные непосредственно к подчиненным в семье – рабам, женам и детям, – возможно, потому, что именно из таких подвластных людей в основном и состояла тогдашняя Церковь.

Чтобы упрочить свою позицию, Петр сравнивает страдания рабов со страданиями Христа, а повиновение женщин уподобляет повиновению Сарры (1 Пет 2:18–25; 3:1–6). Павел призывает рабов и женщин повиноваться главе дома «в Господе», напоминая и рабам, и их господам, что у них один Господин на небесах, всем им в равной мере уготовивший предвечное наследие (Еф 5:22, 6:5).

«Обращаясь к тем, кто не имеет власти, – отмечает Питер Дэвидс, – апостол Петр не призывает к революции, но поддерживает современные ему культурные ценности в той мере, в какой они не противоречат призванию Христа. Он изменяет контекст привычного поведения дома и в семье, выводит его из плоскости необходимого в плоскость морального и достойного, идентифицируя либо с Христом, либо со “святыми женами” иудейской древности»[106].