Как я съел асфальт

Саша посидел, подумал и решил позвонить родителям в Ейск. Он набрал номер, но трубку никто не взял, да и гудков в трубке не было…

Саша никогда не действовал напролом. В нем всегда царило чувство неуверенности. Царило и безраздельно господствовало. Он не умел знакомиться на улице, в метро или в магазинах. Даже в туалетах Саша не мог заставить себя подойти к незнакомой девушке и представиться ей. Ему это казалось чем-то сверхъестественным и даже глупым и неуместным.

Все, с кем общался Саша, были не его знакомыми, а знакомыми знакомых. Так Саше было легче, так он считал правильным. А еще он верил в любовь с первого взгляда. Точнее, он не понимал, как можно по-другому, как можно иначе? Ведь чтобы человек мог понравиться, он обязательно должен был вызвать симпатию в первую же минуту, в первую секунду. А все остальное, как считал Саша, это не любовь! Все что угодно, но только не любовь. Могло возникнуть чувство дружбы, перерастающее в привязанность. Но все это любовью назвать Саша не мог. Он не понимал и не принимал этого. Саша отчетливо осознавал и был четко уверен в том, что любовь возникает только с появлением самого первого толчка, импульса. Импульса – этого смертельного удара током при взгляде в глаза. В ее глаза…

Очень нечасто, а точнее, очень редко он встречался на улице взглядом с глазами незнакомки. Еще точнее, встречался он нередко, но чтобы так, что при взгляде на нее

сердце начинало буквально выскакивать из груди… Такое случалось крайне редко. И в этот момент он четко понимал, что его именно накрывало, цепляло. Саша не верил, что это совершеннейшая случайность. Возникал тот самый импульс – знак того, что это та самая девушка, с которой он, Саша, готов был умчаться на край света. Бывало и так, что он ловил этот взгляд глаз незнакомки как отражение своего собственного взгляда. Это был взгляд заинтересованности. И вот он безвольно опускал глаза, отводил свой обожженный взгляд и… проходил мимо. Ругая себя, проходил мимо, при этом четко понимая, что, может быть, он проходит сейчас мимо своей судьбы. Проходил, отчаянно понимая, что, возможно, больше ни разу в жизни с ним ничего подобного не случится.

Но один раз Саша решился-таки пойти напролом, наперекор собственным страхам и неуверенности. Он встретил ее в милиции. Нет, она не была преступницей, взятой под стражу. И Саша не был доставлен в отделение как подозреваемый с наручниками на руках. Она там работала, а Саше пришлось столкнуться с органами правопорядка в силу необходимости, вызванной простой формальностью.

Как-то ему позвонила Оля и попросила отнести в милицию справку, которую ее, Олю, попросили занести в отделение милиции в кабинет № 27.

– Саша, – сказала тогда по телефону Оля, – это очень важно. Я вчера должна была ее доставить, но не успела. А еще вчера вечером поняла, отчетливо поняла, что заболела. Поможешь?

Саша тогда не был сильно занят и согласился. Он заехал в магазин, купил все, что полагалось покупать больным, и приехал к Оле. Она и вправду выглядела неважно. А точнее, выглядела, как обычно выглядит простуженный человек. Саша отдал ей апельсины, яблоки, бутылку водки, лимон и шоколадку и пообещал сейчас же завезти справку в милицию.

Он быстро нашел отделение милиции. До этого ему никогда не приходилось сталкиваться с милиционерами, кроме сотрудников ГАИ. И вот он вошел в мрачное здание. Оно не было мрачным в прямом смысле этого слова. Но аура, витавшая вокруг двухэтажного строения, вселяла в сердце ничем не объяснимую тревогу.

Саша прошел по коридору с протертым линолеумом на полу и начал разглядывать номерки на покрашенных белой краской дверях. А потом он услышал шаги и обернулся. По коридору шла девушка в форме. В милицейской форме. Серая форма лишь подчеркивала изящные линии ее тела. А потом он увидел ее глаза. Визуальный контакт длился секунд десять или немногим меньше, но Саше казалось, что он смотрел в бездну ее глаз целую вечность. Длинные ресницы создавали поразительный эффект глубины и придавали лицу невообразимое очарование. Темные, слегка волнистые волосы оттеняли белизну ее лица, сияющего какой-то аристократической бледностью. А еще Саша разглядел в ее глазах мысль, точнее, несвойственную девушкам осмысленность во взгляде. Он давно привык видеть в глазах красавиц пустоту и скуку, здесь же все было иначе.

Саша увидел девушку, и его прошиб пот. Сердце затрепыхалось, потом бешено забилось в груди, угрожая взорвать Сашу изнутри. Язык распух и прилип к гортани. Саша отчетливо ощутил, как его щеки покрывает румянец. А мозг словно поразило молнией в сотни тысяч ампер. Саша понял, что пропал. Он четко догадался, что его зацепило. Сильно зацепило, как не случалось уже много лет. Та самая настоящая любовь, о которой он знал, в которую свято верил, любовь с первого взгляда, накрыла его, безжалостно раздавила и даже не оставила ему ни малейшего шанса. И хотя в глазах красавицы в форме Саша не уловил импульса и даже никакого намека на интерес к своей скромной персоне, он решил действовать.