Как Якир развалил армию. Вредительство или халатность

Пункт 1. Смешение в хранилищах имущества разных категорий не разрешается и тогда, и ныне. Об этом авторы уже писали.

2. Нарушения требований ГАУ и мобплана. Только это — основание для увольнения по нехорошей статье.

3. 20 вагонов боеприпасов, сгинувших в «черной дыре». 330 тонн боеприпасов.

4. Путаница в засылках и недосылках уже разбиралась.

5. Снова расход средств и материалов на переделку брака.

6. Опасность воспламенения порохов большого срока хранения уже разбиралась, равно как и то, что затяжка с их исследованием тоже опасна.

7. И снова перерасход средств и материалов на то, что делать не надо. То есть приказ на ремонт отдается без ознакомления с тем, нужно ли что-то делать. Боеприпасы без толку возятся по складу туда-сюда и обратно.

«ПРОТОКОЛ ОЧНОЙ СТАВКИ ТРАХТЕНБЕРГА И ХОДОСКО

Машинописная копия, датированная 19 августа 1938 года».

«Шапки», то есть пояснения, кто и с кем проводит очную ставку, ФИО обоих участников в документе опущены, текст сразу переходит к делу.

После заявления обвиняемых, что между ними личных счетов не было и они находятся в нормальных отношениях, им были заданы следующие вопросы:

«ВОПРОС ХОДОСКО

— От кого вам стало известно, что Трахтенберг является участником военно-фашистского заговора?

Ответ:

— Мне об этом сообщил участник заговора Фостий, с которым я был связан по контрреволюционной работе.

Подпись.

ВОПРОС ХОДОСКО

— При каких обстоятельствах это вам сообщил Фостий?

Ответ:

— Работая на складе № 27, я наблюдал, что Трахтенберг в своей работе проводил вредительскую деятельность, как-то: умышленно затягивал составление ведомостей комплектации после получения имущества, хранил некомплектно взрыватели в хранилище № 10 и производил отправку имущества, выделенного в запас. Зная от Фостия, что перед участниками заговора ставились такие задачи, я в декабре 1936 года спросил у Фостия, не является ли Трахтенберг участником заговора, на что он ответил удовлетворительно (так в тексте).

ВОПРОС К ТРАХТЕНБЕРГУ.

— Показаниями Ходоско вы изобличаетесь в принадлежности к военному фашистскому заговору. Признаете ли вы это.

Ответ:

— Я категорически отрицаю свое участие в военно-фашистском заговоре.

Подпись.

ВОПРОС К ТРАХТЕНБЕРГУ

— Вами проводилась вредительская работа, о которой указал Ходосько.

Ответ:

— Случаев составления ведомостей комплектации не в срок и хранение некомплектных взрывателей в хранилище № 10 мне неизвестны. Что же касается отправки имущества, выделенного в запас, то таковое отправлялось на основании распоряжения быв. начсклада Булгакова и оперчасти с указанием адреса отправки.

Подпись.

ВОПРОС ХОДОСКО:

— Вы настаиваете на своих показаниях?

ОТВЕТ:

— Да, я подтверждаю свои показания полностью.

Протокол записан правильно с наших слов, нами прочитан, в чем и расписываемся.

Подписи обоих участников.

…Произвели: начальник ОО 25 стрелковой дивизии

Лейтенант госбезопасности Богатько (подпись его)»

Примечания авторов

Причина проведения очной ставки уже после окончания дела Трахтенберга (оно окончено 15 апреля) авторам неведомы. Возможно, это нужно было для дела Ходосько, благо в этот момент оба обвиняемых находились в Полтавской тюрьме.

Как мы видим, Трахтенберг перешел к полному отрицанию своего участия в заговоре, хотя до этого дал показания об участии. От обвинений во вредительстве он пытается пассивно уйти, заявляя, что он такого не помнит и во всем виноват Булгаков.

В данном документе фамилия ХОДОСКО пишется именно так, хотя в других документах встречается в форме Ходосько. С чем это связано — неясно.

Так же история произошла с Дробленовым (или Дробленковым).

* * *

Далее в деле следует (лист 115) документ об упомянутых в деле лицах, проходящих по показаниям обвиняемого Трахтенберга.

Данные из этого списка, соответствующим образом оформленные, могли стать основанием для новых следственных дел.

В деле Трахтенберга список внушительной, из 15 человек. Он, конечно, уступает своему военкому Амчеславскому, где упомянуты 29 человек, но занимает второе место среди подобных документов, виденных авторами. Не всякое дело таким списком вообще обладает, а если же он есть, то в виденных авторами обычно от 1 до 4 фамилий.

Упомянутые в списке Булгаков, Попов, Дробленов, Фостий, Массалов. Кузьмин — им это уже не повредит, поскольку большая часть их осуждена, а с Фостием уже работают.

А вот остальные девять… Шляпников И.Т. — устанавливается, Ходосько убыл на службу в Полтаву (и тоже осужден), Белоконь — в Харьковский военный округ.

Остальные — лица начальствующего состава склада: Коннов, Погребной. Корольков, и три надзирателя хранилищ. На надзирателей есть только материал от Трахтенберга о их вовлечении в заговорщическую деятельность и выполнение его вредительских приказаний, и косвенное упоминание о технической малограмотности одной из них.

Это вполне надежный повод для ареста и заведения дела.

Были ли они привлечены к ответственности — об этом ниже.