Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки

Но мне не дает покоя одна проблема. Иногда кажется, что мы можем применить этот метод, и он, по-видимому, действительно помогает нам разработать верный курс в жизни. Но в других случаях нам остается проделать еще много работы. Это связано с «пустотой» формулы – нам надо самим наполнить ее содержанием. Иногда все ясно. Не проезжай на красный свет светофора: иначе хаос был бы гарантирован, и вместо того чтобы попасть домой чуть раньше, ты бы вообще не добрался до дома. Но как насчет более тонких и сложных моральных проблем? Как это помогает нам решить, например, правильно или неправильно убивать и есть других животных? Поэтому, если вы хотите съесть сэндвич с беконом, то превращаете это во всеобщую максиму «правильно ли с точки зрения морали есть животных?». Трудно понять, как можно внести какую-нибудь ясность. Человек, употребляющий мясо, поднимет свой бургер в знак приветствия. Вегетарианец будет потрясать своей козлиной бородкой. Каким образом может помочь категорический императив? Мы просто переформулировали нашу проблему.

К тому же точная формулировка вашей максимы может иметь драматические последствия. Давай рассмотрим смертную казнь. Представим, что наш человек с топором нашел свою жертву, убил ее, был пойман, предан суду и признан виновным. Вашей максимой может быть «никогда не убивай другого человека», что очевидно исключает возможность убийства кого бы то ни было при любых обстоятельствах, включая приговор за убийство. Или вашей максимой может быть «отнимай другую жизнь только после того, как в результате правильного юридического процесса они будут признаны виновными в убийстве

». Кажется, что они обе прошли бы тест Канта, но последствия противоположны. Хотя, возможно, формула «никогда не используй другого человека как средство для достижения цели» может прийти убийце на помощь. Было бы недопустимо убить кого-то для достижения цели сделать мир более безопасным местом или для удовлетворения требования о том, что жертва должна быть отомщена…

(На самом деле Кант выступал за смертную казнь. Его обоснование было следующим: для того чтобы гарантировать нашу свободу, люди должны создать сильное государство, включающее разумную систему правосудия. Без него наши права, обеспечивающие свободу, не могут быть гарантированы. И такая система правосудия должна действовать вместе с системой наказания, которые служат противовесом для неправильных поступков. Кант считал, что люди процветают в обществе, которое позволяет им всецело стать людьми, стать самими собой. Это, в свою очередь, означает, что в известном смысле преступник совершает преступление против самого себя. Наказание должно превратить это теоретическое преступление против самого себя в настоящее. Убийца должен умереть.)

Но, по моему мнению, самый большой недостаток – это попытка определить точный онтологический статус унифицирующего принципа.

– Погоди-погоди! Онтологический статус? А это еще что такое?

– Ой, извини. Я знаю, что мы уже упоминали об этом. Но мы не рассмотрели понятие «онтологический» как следует, да? В таком контексте это всего лишь значит ответ на вопрос, к какого рода явлениям относится этот принцип. К какой реальности? В частности, значит ли что-нибудь унифицирующий принцип в ситуации, в которой делаешь ли ты что-нибудь

или не делаешь не имеет никакого значения для реального мира? Если я выброшу мусор на обочину дороги, тогда, очевидно, с большей вероятностью другие люди сделают то же самое, и в этом случае категорический императив имеет реальные последствия. Но вернемся опять к автомобилисту, намеревающемуся проехать на красный свет. Поздняя ночь. Женщина отработала в вечернюю смену и стремится вернуться вовремя, чтобы, как обычно, покормить своего маленького ребенка посреди ночи. На дороге нет других машин. Если она проедет на красный, никто не узнает. Другие водители не начнут неожиданно двигаться на красный свет. Кант шепчет ей в ухо: «А если бы так поступали все…» – и она отвечает: «Но они не будут

!» В такой ситуации, если бы ты знал, что твое небольшое нарушение правила не приведет к катастрофическому коллапсу закона и порядка, должен ли ты по-прежнему подчиняться?

– Я знаю, что бы сделал. Если бы умел водить.

– Да, я тоже. Это значит, что мы плохие кантианцы.

Приверженцы последней системы морали, которую мы собираемся рассмотреть, в описанных мною обстоятельствах безапелляционно сказали бы: «Да, поезжай на красный свет. Это для пользы».