Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки

– Когда я бросил эту палку, физические законы определили, что именно с ней произойдет. Расстояние и направление ее движения определялись силой броска, массой палки, влиянием ветра, сопротивлением воздуха и силой тяжести. Каждый, имеющий полный доступ ко всем фактам, касающимся массы и действующих сил, мог бы точно сказать, где она упадет в воду. А затем смог бы сказать тебе, куда течение и волны ее унесут.

– Но ты выбрал, куда бросить палку. Ты выбросил ее в реку. Ты не бросил ее в меня…

– Хорошее замечание. Давай немного его разберем. Ты думаешь, я был волен сделать такой выбор, полагаешь, существует нечто касающееся человеческой воли и разума, что отличает его от всего остального во Вселенной, вмешивается и освобождает его от сильной хватки детерминизма?

– Ну да. Почему нет?

– Такая точка зрения – что разум свободен от цепей материальной причинности, от атомов, сталкивающихся с другими атомами, – основана на идее о том, что наш разум не похож на все остальное во Вселенной. Утверждается, что существуют две разные субстанции: материальная, которую мы обсуждали ранее и которая состоит из атомов и субатомных частиц, и ментальная, разум. Научное название такой точки зрения – картезианский дуализм, по имени Рене Декарта, который придал этой идее наиболее связную форму. Она имеет сверхъестественную привлекательность…

– Сверхъестественную? И почему мне кажется, что для дуализма все закончится плохо?

– Ха-ха, вообще-то нет. Но, как я уже говорил, по-видимому, она соответствует тому, как многие из нас думают о мире. Действительно кажется, что наш разум и наши мысли представляют собой вещи совершенно иного рода, отличающиеся от столов, стульев и вращающихся в космосе планет. Характеристики, которые мы приписываем материальным объектам – размеры, масса, цвет и тому подобное, – не применимы к мыслям. За исключением тех случаев, когда мы используем их в качестве метафор: в реальности тяжелая мысль и легкая весят одинаково. И нам кажется, что эти мысли не являются результатом действия материального мира, а причинно-следственные связи работают по-другому. Будто, задумав что-то, я могу сделать так, чтобы что-то произошло с материей вокруг меня. Например, я решил бросить палку. Я поднимаю руку и запускаю палку в небо.

В качестве иллюстрации я бросил вторую половину палки. Но она застряла и беспомощно повисла в ветвях одной из низкорослых ив.

– Мы еще поговорим более подробно о дуализме во время другой прогулки. На самом деле речь не столько о нем. Но должен сказать, что в это больше никто не верит. Я имею в виду специалистов. Нейробиологов и философов, занимающихся проблемой разума. С такой точкой зрения слишком много проблем.

– Например?

– Из чего именно состоит разум, если это не просто электрические импульсы, проходящие через сеть клеток мозга? Потому что, если мысль можно свести к этим электрическим импульсам, тогда наш разум опять оказывается в ловушке материальной цепи причинности. А если разум и материя – совершенно разные субстанции, то как и где они взаимодействуют?

– Это просто: в мозге.

– Это ответ на вопрос «где?», но не на вопрос «как?». А где в мозге? Декарт считал, что душа (или разум) и тело объединяются в шишковидной железе – крошечном образовании в мозге, которое покрыто капсулой и находится у тебя выше основания черепа. Но эта информация не помогает нам преодолеть указанную фундаментальную проблему, а просто переводит ее в более мелкий масштаб. Где-то нечто, не являющееся материей, должно контактировать с тем, что материей является, и никто не имеет ни малейшего представления, как это могло бы произойти.

– Поэтому…

– Поэтому мы приходим к заключению, что разум – сознание, если вам так больше нравится, – это всего лишь еще одно следствие физических частиц и сил. Мысль – не что иное, как электрические импульсы, распространяющиеся по невероятно сложной сети нейронов в мозге. И как только мы определились с решением, за ним должен последовать вывод о том, что мысли детерминированы и наша свобода иллюзорна. Когда мы думаем, что делаем выбор – ударить или не ударить тебя, солгать или сказать правду, – мы не более свободны, чем палка, летящая в воздух. А если исключить свободу, то как тебя можно хвалить или винить? Как вообще можно иметь мораль?

– Я все еще не вполне понял, как это ты перешел от сталкивающихся атомов к тому, что человек не свободен выбирать, ударить или не ударить палкой невинного маленького песика.