Как перестать беспокоиться и начать жить

В 1918 году я отвернулся от своего привычного мира и направился на северо-запад в Сады Аллаха – пустыню Сахара, – где присоединился к одному из арабских племен. Там я провел семь лет. Я выучился языку кочевников. Я носил их одежду, ел их хлеб и принял их образ жизни, претерпевший мало изменений за последние двадцать веков. Я стал владельцем собственной овцы, а спал на земле в арабских палатках. Мне пришлось изучить все тонкости их религии. Написанная мною книга «Вестник» посвящена Магомету.

Семь лет, проведенных с этими пастухами-кочевниками, стали самым спокойным периодом моей жизни.

До того как я принял такое решение, у меня уже имелся богатый жизненный опыт: мои родители были англичанами, но родился я в Париже и прожил во Франции девять лет. Образование получил в Итоне и Императорском военном колледже в Сэндхерсте. Следующие шесть лет в качестве офицера британской армии я жил в Индии, где кроме исполнения непосредственных воинских обязанностей принимал участие в экспедициях в Гималаи, играл в поло и занимался охотой. По окончании Первой мировой войны, которую прошел от начала до конца, я в должности ассистента военного атташе отправился на Парижскую мирную конференцию. И был шокирован тем, что там происходило. Проведя на Западном фронте четыре кровопролитных года, я верил, что сражался за спасение цивилизации. На Парижской мирной конференции я увидел лишь сборище самовлюбленных политиков, закладывающих основы Второй мировой войны, гребущих под себя все, что плохо лежит, разжигающих национальную вражду и затевающих новые дипломатические интриги.

Мне надоела война, надоела армия и все наше общество. Впервые за мою карьеру вопрос о собственном будущем заставил меня провести не одну ночь без сна. Ллойд Джордж советовал мне заняться политикой, и я как раз обдумывал это предложение, когда случилась странная вещь, определившая мою жизнь на семь лет вперед. Все началось с разговора, занявшего не более двух минут, – разговора с самой яркой и романтической личностью, порожденной Первой мировой войной, – «Тедом» Лоуренсом, или «Лоуренсом Аравийским», как его еще называли. Ему довелось провести некоторое время среди арабов, и он посоветовал мне направить свои стопы туда. Сперва это казалось невероятным.

Однако вопрос об уходе из армии был решен окончательно, и нужно было подыскивать занятие на будущее. Работодатели не хотели нанимать бывших военных офицеров, тем более что рынок рабочей силы наводнился миллионами безработных. Поэтому я последовал совету Лоуренса – отправился жить к арабам. И не жалею об этом. Они научили меня побеждать беспокойство. Подобно всем правоверным мусульманам, они фаталисты. Каждый из них верит, что любое слово, написанное Магометом в Коране, есть божественное откровение Аллаха. Поэтому когда Коран говорит: «Бог создал вас и все ваши поступки», они понимают это буквально. Вот почему они так спокойно относятся к перипетиям жизни и не начинают суетиться, если что-то идет не так. Они знают, что все вокруг предопределено и только сам Аллах волен что-нибудь изменить. Это, конечно, не означает, что перед лицом опасности они сидят, сложа руки. Чтобы доказать это, я расскажу вам о свирепом урагане сирокко, раскаленное буйство которого мне довелось пережить в Сахаре. Он выл и бушевал три дня и три ночи. Его яростная сила была настолько велика, что поднятый в воздух песок пересек все Средиземноморье и обрушился на равнину Рон во Франции. Ветер был так горяч, что мне казалось, будто волосы на голове вот-вот вспыхнут. В горле пересохло. На зубах хрустел песок. Я чувствовал себя, как человек, стоящий возле плавильной печи на стекольном заводе. Я был чуть ли не на последней стадии безумия. Однако мои товарищи арабы вели себя спокойно. Они лишь пожимали плечами, повторяя: «Мектуб» – «Так заповедано».

Но как только ураган закончился, они развернули бурную деятельность: зарезали всех ягнят, у которых не было шансов выжить. Таким образом они надеялись спасти взрослых овец. После этого стада отправились в долгое путешествие к воде. Все это делалось спокойно, безо всякой тревоги, жалоб и сожалений о потерях. Вождь племени сказал: «Это не самое плохое. Мы могли потерять все. Но, слава Аллаху, у нас осталось сорок процентов стада, чтобы начать все сначала».

Мне вспоминается еще один случай, когда мы ехали на машине через пустыню и у нас лопнула камера. Запасного колеса с собой не было. Поэтому оставалось только три. Я встревожился, дал волю нервам и спросил арабов, что мы будем делать дальше. Они еще раз напомнили, что волнения могут лишь навредить делу. Такова была воля Аллаха, и поделать тут ничего нельзя. Мы медленно ползли по пустыне на ободе колеса. Прошло немного времени, и двигатель заглох. Закончился бензин! «Мектуб», – сказал вождь. Вместо того чтобы бранить шофера, вовремя не позаботившегося о запасной канистре, мы продолжили путь пешком, а по дороге пели.