Как перестать беспокоиться и начать жить

Беспокойство – это привычка, которую мне удалось победить много лет назад. Сейчас я думаю, что этому способствовали главным образом три вещи.

Первое. Я слишком занят, чтобы постоянно предаваться тревоге. Каждое из трех направлений моей деятельности само по себе может считаться отдельной профессией. Я читаю лекции большой группе студентов в Колумбийском университете. Я являюсь председателем департамента высшего образования города Нью-Йорка. И, в довершение, заведую отделом литературы экономической и социальной тематики издательской компании «Харпер энд бразерс». Высокие требования, предъявляемые этими тремя занятиями, не оставляют мне времени на то, чтобы понапрасну волноваться, мучиться и грызть ногти.

Второе. Я умею переключаться между разными задачами. Взявшись решать новую проблему, я выкидываю из головы все мысли о предыдущей. Переключаться между различными видами деятельности кажется мне весьма полезным. Это помогает расслабиться. Очищает разум от ненужных сведений.

Третье. За долгие годы работы я приучил себя забывать обо всех делах, стоит только вечером встать из-за письменного стола. Многие проблемы носят продолжительный характер. Все они норовят надолго завладеть вашим вниманием. Если каждый вечер уносить их с собой и продолжать волноваться дома, можно легко подорвать здоровье и, кроме того, лишиться всякой надежды отыскать решение.

Ордвей Тед в совершенстве овладел четырьмя трудовыми навыками. А вы их помните? (см. часть седьмую, главу 26).

«Если бы я не прекратил беспокоиться, то уже давно оказался бы в могиле»

Конни Мак

Знаменитый ветеран бейсбола

В профессиональном бейсболе я провел более шестидесяти трех лет. В далекие восьмидесятые, в самом начале карьеры, я не получал за игру ни цента. В те времена мы использовали для игры любой свободный участок земли и поэтому постоянно спотыкались о старые жестянки и отслужившие свое хомуты. По окончании матча по кругу пускалась шляпа. Заработок был невелик, тем более что я был единственной опорой рано овдовевшей матери и младших братьев и сестер. Иногда всей нашей команде на обед приходилось довольствоваться земляникой или даже моллюсками.

За мою долгую практику причин для беспокойства было более чем достаточно. Я – единственный в своем роде тренер, команда которого семь лет подряд заканчивала чемпионаты на последнем месте. Мне пришлось пережить восемьсот проигрышей всего за восемь лет. После очередной серии неудачных матчей я до того волновался, что не мог ни есть, ни спать. Но двадцать пять лет назад мне удалось навсегда покончить с этой привычкой, и теперь я с уверенностью утверждаю, что, не случись этого, я уже давно оказался бы в могиле.

Вспоминая свою долгую жизнь (а я родился, когда президентом был еще Линкольн), прихожу к выводу, что победил беспокойство по ряду причин.

1. Я понимал всю глупость напрасных волнений. Они нисколько не помогали поправить дело, зато грозили сломать всю мою карьеру.

2. Беспокойство могло подорвать мне здоровье.

3. Я был настолько занят подготовкой будущих игр, что времени на оплакивание уже проигранных просто не оставалось.

4. Я взял за правило никогда не напоминать спортсмену о допущенных им ошибках раньше чем через сутки после окончания игры. В начале карьеры я не скрывал от игроков своих чувств и мнений. Если команда проигрывала, я не находил в себе сил, чтобы удержаться от критики и подробного обсуждения приведших к проигрышу причин. Однако вскоре я заметил, что это лишь увеличивает беспокойство. Игрок, которого критикуют в присутствии товарищей, теряет желание сотрудничать. Излишние нападки подрывают его силы. Поэтому, не будучи уверенным в способности контролировать собственный язык сразу после игры, я предпочитал перенести обсуждение ошибок. Разговор на эту тему происходил лишь на следующий день. К этому времени я остывал достаточно, чтобы спокойно обсудить все недочеты, не вызвав при этом у игроков чувства злости и желания обороняться.

5. Как метод стимулирования своих подчиненных я всегда предпочитал пряник кнуту. Для каждого из подопечных я старался найти доброе слово.

6. Я заметил, что волнуюсь гораздо сильнее, если устал. Поэтому в постели я провожу десять часов в сутки и дремлю еще несколько минут после обеда. Даже короткий отдых дает заметное облегчение.

7. Мне кажется, что избавлением от тревоги и своими весьма преклонными годами я во многом обязан активному образу жизни. Сейчас мне восемьдесят пять, но я не намерен останавливаться, пока не начну слишком часто повторяться. Когда это наконец случится, я признаю, что постарел.

Конни Мак никогда не читал книги о том, как прекратить беспокоиться, поэтому он придумал собственные правила. Почему бы и ВАМ не припомнить и не записать способы, которые в прошлом помогли избежать переживаний?