Как писать в XXI веке?

Драгомощенко стал первым лауреатом премии Андрея Белого в области прозы (1978) и был членом жюри этой премии в 1980–2001 годах. В перестройку наконец начал издаваться — и ездить по миру. Преподавал в ряде достойных американских университетов, переводил американскую поэзию второй половины XX века, выпустил несколько книг стихов на английском. Получил признание в литературных кругах США — и вообще заинтересовал их метареализмом настолько, что волна исследований этого направления не стихает в Америке до сих пор. Русский метареализм воспринимается там поэтами, лингвистами и даже философами как одна из возможностей преодолеть тупики в дуализме образно-метафорического мышления. Драгомощенко награжден Международной литературной премией «The Franc-tireur Silver Bullet» в 2009 году. Мне нравится название одной из его последних книг: «Тавтология: Стихотворения, эссе». Заметьте, как под самоиро-ничным названием чудесно уживаются в одной книге два весьма разных жанра. Как вам такой метареализм?

Эмиграция и репатриация как литературный прием

Писатель всегда будет в оппозиции к политике, пока сама политика будет в оппозиции к культуре.

Михаил Булгаков

Я есть жизнь, которая хочет жить среди жизни, которая также хочет жить. Этика благоговения перед жизнью не делает различия между жизнью высшей или низшей, более ценной или менее ценной. Добро — это сохранять жизнь, содействовать жизни, зло — это уничтожать жизнь, вредить жизни.

В начале было дело! Этика начинается там, где кончаются разговоры.

Альберт Швейцер

Агония и распад Советского союза в 1970-1980-х дали возможность авторам уезжать за рубеж вместо того, чтоб садиться в тюрьму или психушку, а глобализация 1990— 2000-х — возможность вернуться в Россию «на новом витке», либо жить «на две страны», а то и — на много стран по обе стороны океана. С литературной точки зрения у эмиграции, репатриации и прочей глобализации есть большой плюс. Поскольку «нет пророка в своем отечестве», то успешный русскоязычный поэт или писатель, вещающий из прекрасного далека, — хоть из Баден-Бадена, хоть из Нью-Йорка — вызывает у российского читателя больше доверия: «Он знает, как надо». Проблема, как вы понимаете, в слове «успешный» — эмиграция, как и революция, дело затратное, адаптация дается тяжело. Лучше всего, по статистике, получается преуспеть у приглашенных преподавать в зарубежные престижные вузы или вышедших замуж за обеспеченных иностранцев.

Еще понимаются за рубежом специалисты по перформансам и акциям, прописывающиеся по линии современного искусства. И здесь писателю, чей труд не так эффектен, пригождаются обычно таланты и контакты художника, арт-менеджера или просто Остапа Бендера. На острой теме, вызывающем материале и очередной волне интереса к чему-нибудь русскому можно подняться, закрепиться и удержаться, пока жизнь не подгонит следующую волну, и тут надо не теряться и вовремя на нее перепрыгнуть. Все как в России, только если ты не преуспел, высоки шансы вовсе сойти с писательской дистанции ради заработков тем, что продается. А если вышло с литературой — то и жилье лучше, денег больше, возможности шире и договорные правила игры чаще работают.

Так, в 1978 году из-за преследования властей уехал в Нью-Йорк не печатаемый в СССР Сергей Довлатов. Стал главным редактором еженедельной газеты «Новый американец», газета быстро завоевала популярность в эмигрантской среде, жизнь наладилась. За двенадцать лет эмиграции издал двенадцать книг прозы в США и Европе. К середине 1980 годов добился большого читательского успеха, печатался в престижных журналах «Партизан Ревью» и «The New Yorker». В застойном СССР тех лет Довлатова знали по самиздату и авторской передаче на радио «Свобода».

После перестройки для литераторов-эмигрантов, кроме русскоязычной писательской карьеры, возникли широкие возможности карьеры «переводной». Если ты не Бродский или Набоков и продолжаешь писать на русском языке, обращенном к читателю русскоязычному, то для доступа к иностранным массам нуждаешься в переводчиках. На наиболее популярный английский лучше иметь переводчика постоянного. Так, лауреат премии Аполлона Григорьева 2000 года поэтесса Вера Павлова, эмигрировав в Нью-Йорк, решила вопрос переводов радикально — ее на английский оперативно переводит американский муж. В России поэтесса меж тем публикует чуть ли не по сборнику в год.