Как работает музыка

Эти песни напоминали чем-то наши предыдущие работы – здесь нет ничего удивительного, – но появилось и что-то новое. Откуда возник новый жизнерадостный и ободряющий тон, особенно в те смутные времена? Каждый день, пока велась работа над этими песнями, я продолжал ужасаться циничным маневрам Дика Чейни, Дональда Рамсфелда, Карла Роува, Тони Блэра и прочих и разочаровываться снисходительностью, с какой их действия освещали средства массовой информации. Маккейн баллотировался в президенты, и помощники выбрали Сару Пэйлин в качестве его напарника – шаг, который был воспринят на удивление серьезно. Из противоборствующего лагеря избирался чернокожий человек, который писал вдохновляющие речи и давал надежду иным из нас, хотя, полагаю, в любом политике таится некоторое количество яда. Таков был политический контекст, в котором писались эти песни, и я вскоре обнаружил, что, как и в предыдущих моих сольных альбомах, все, что выходило из-под моего пера, было наполнено надеждой и человечностью – в противовес цинизму и жадности.

Некоторые тексты и жалобные мелодии, которые я придумал, были ответом на то, что, как мне казалось, уже и так на глубинном уровне было заложено в музыке Ино. Я хотел найти повод не поддаваться цинизму, иметь какую-то веру, даже когда ничто вокруг меня, казалось, не оправдывало ее. Сочинение и пение были попыткой своего рода музыкального самовосстановления.

Царство грез

Волонтерская организация по борьбе со СПИДом Red Hot, основанная в 1989 году, выпускает серию благотворительных записей, которые создаются в сотрудничестве между разными музыкантами. В 1999 году мне предложили поработать вместе с композитором и певцом Каэтану Велозу над песней для их коллекции “Red Hot + Lisbon” (Лиссабон упоминался в названии несмотря на то, что Каэтану родом из Бразилии, а не из Португалии.) Я большой поклонник Велозу, кроме того, мы с ним несколько раз встречались, так что идея поработать вместе нам понравилась.

Я как раз возился с песней, в работе над которой использовал зацикленный перкуссионный ритм, позаимствованный из одной его песен, – в процессе сочинения я часто пользуюсь чем-то подобным, на определенной стадии заменяя на партию, записанную настоящими музыкантами. Некоторые композиторы могут сочинять, опираясь на ритмы, которые вертятся у них в голове, а мне нужно действительно слышать ритмы, причем желательно слегка усложненные, свингующие. Они помогают мне задать потенциальные мелодико-вокальные линии. Тот факт, что я сочинял, опираясь на ритм, позаимствованный у Велозу, в некотором смысле свидетельствовал о том, что мы уже начали сотрудничать, так что неожиданное приглашение Red Hot стало счастливой случайностью.

У меня уже была готова структура песни – гитарные аккорды, на которые меня вдохновило сочетание американских стандартов и бразильских песен, я изучал их по песенникам. Они не очень походили на рок-аккорды. У меня также имелась вокальная мелодия, но на тот момент я подобрал к ней лишь несколько слов. Эти лирические фрагменты рассказывали о девушке, которая проводила все свое время в ночных клубах и на дискотеках, никогда по-настоящему не соприкасаясь с повседневной жизнью, как ее себе представляет большинство из нас. Многие укоряли мою героиню, но я в тексте защищал ее: нет ничего плохого в невинном чувственном удовольствии. Некоторые строчки напомнили мне Нила Янга, по крайней мере тем, как они сочетались с мелодией, хотя сомневаюсь, что кто-либо еще обратил на это внимание. Песня имела законченную форму, но была не готова, когда я отправил ее Велозу.

Он в ответ написал дополнительные слова для песни на португальском языке, но они были о Кармен Миранде. За пределами Бразилии большинство людей имеют представление о ней как о бразильянке с фруктовой корзинкой на голове, которая отправилась в Голливуд. Но Миранда на самом деле родилась в Португалии, и, таким образом, теперь у нас появилась лиссабонская (или хотя бы португальская) привязка. После участия Миранды в стольких пошлых голливудских фильмах некоторые начали пренебрежительно относиться к ней (раньше она была уважаемой и популярной певицей в Бразилии.) Соотечественники гордились ее успехами в Голливуде, но одновременно это вызывало у них сомнение и сбивало с толку. Кроме того, ее сценический наряд и даже большие головные уборы намекали на афробразильскую культуру – бразильцы оценили ее подражание женщинам кандомбле, афробразильской религии, – так что она представляла больше, чем просто самбу. В этих головных уборах крылась какая-то глубокомысленная хрень, на что Велозу косвенно намекал в своих текстах. Таким образом, мой текст об одной девушке и его отсылки к другой, сопоставляясь, как бы срослись. Мне редко удается с кем-то посотрудничать в работе над текстами – я склонен проводить собственную границу между словами и музыкой, но, возможно, из-за того, что мы пели на разных языках, это казалось естественным.

Начиная со слов. С чужих слов