Как убить свою семью

Его семья купила им большой дом, облицованный искусственным мрамором, в Челси, недалеко от Кингс-роуд, и вскоре после переезда у них появился Эндрю. Лара продвигалась по служебной лестнице, и, казалось, все остальное время тратила либо на организации благотворительных обедов для почтенных лиц, либо на лоббирование правительства от лица беззащитных детей. Семья, должно быть, терпела эту деятельность Лары, признавая, что это придавало им респектабельный вид, но, полагаю, ее муж провел черту, и благодетельные соратники Лары не переступали порог его дома. Ли цеплялся за прошлое, за свою молодость: появлялся в светских хрониках ночных клубов, путешествовал по Кингс-роуд на новеньком суперкаре, выкупал доли в новых барах и ресторанах, которые открывались только для того, чтобы закрыться спустя шесть месяцев, когда настоящий владелец понимал, что небольшая прибыль и долгие часы работы не были такими гламурными, как казалось в ночь открытия.

Я подозревала, Ли хотел больше пары напитков и флирта, когда шел веселиться. Его лицо, раньше заостренное и четко очерченное, теперь было опухшим, а глаза на фотографиях папарацци всегда выглядели пустыми.

Его частенько возили по городу на ярко-зеленом «Бентли». Как-то он сам получил штраф за вождение в нетрезвом виде (снят после заявления хорошего адвоката о смешении «противовирусного с другим медикаментом» — газеты повеселились с такой деликатной формулировкой), поэтому постоянный шофер был разумной инвестицией. Было легко определить, где он, если вы случайно окажетесь в городе вечером, — «Бентли» занимал сразу два парковочных места на самой узенькой лондонской улочке. Веселье начиналось с самых престижных баров, которые мог предложить Мейфэр, продолжалось в частных клубах, и к трем часам ночи, когда большинство гуляк расходились, перемещалось в Чайна-таун — там места не столь популярные, но предлагают куда более широкий спектр услуг, чем афишируют.

Я знала это, потому что несколько дней следовала за «Бентли» по ночному городу. Так проще всего изучить Ли. У него не было странички в социальных сетях, за исключением редко используемой учетной записи на «Фейсбуке», которая, казалось, застряла где-то в 2010 году, но немного позабавила меня постами с тестами «Какое вы животное?» и «Какая у вас суперсила?» (сурикат, лазер из глаз). Он редко покидал особняк раньше трех часов дня, шел на тренировку, а затем неизменно брал кофе в Найтсбридже, где встречался с другими мужчинами в мокасинах от «Гуччи» на бранче в кафе, где подавали напитки в позолоченных чашках. Все они клали свои телефоны на стол, будто управляли целой страной и могли сорваться в любую минуту. Я сидела рядом пару раз и слушала, как они говорят об акциях, в которые им следует инвестировать, о следующей поездке в Вегас, и все это время они периодически бросали какие-то случайные женоненавистнические замечания — просто поддержать разговор. Честными людьми они не были.

Но ночь — лучшее время, чтобы найти моего заблудшего дядю. Чем больше я узнавала о его сумрачном мире, тем больше задавалась вопросом, таскал ли он когда-нибудь Эндрю с собой. Это объяснило бы, почему мой двоюродный брат сбежал к лягушкам. Проведя нескольких ночей в слежке за машиной, но так и не заглянув в заведения, которые часто посещал Ли, я сделала решительный шаг. Я никогда не старалась попасть в ВИП-зоны клубов, куда он часто ходил: мне казалось слишком унизительным расфуфыриваться и пытаться обольстить громилу на входе. Но в барах было проще, а в Чайна-тауне вообще не нужно было напрягаться. Я могла бы пропустить пару стаканчиков недалеко от его компашки, наблюдая и слушая.

Главная цель была на виду. Шампанское лилось рекой, молодые девушки осыпались воздушными поцелуями, мужчины крепко пожимали друг другу руки, у каждого — украшенные драгоценными камнями часы. Через тридцать минут он был уже с новыми людьми, забыв об остальных, и они отправлялись на следующее место. Примерно к полуночи Ли все чаще бегал в туалет «припудрить носик», поэтому оживал и начинал кричать, чтобы люди «веселились», заключая друзей в объятия. К трем часам я умирала от скуки и пила воду. Никто из них так и не заметил меня: я не была девушкой, способной вскружить им головы. Недостаточно молода. Не показываю свои прелести. Я всегда надевала черный брючный костюм, футболку и туфли на каблуках, наносила немного красной помады для яркого акцента. Каблуки были моим единственным исключением. Если б вы попытались надеть удобную обувь на плоской подошве в бары, где зависал Ли, все решили бы, что вы какой-то полицейский под прикрытием.

Я разговаривала с дядей Ли во время моей третьей разведывательной вылазки. Этого не было в планах — все сработало бы и без близкого знакомства, — но я решила, что так будет веселее, чем смотреть, как он пьет шоты и танцует настолько плохо, что молоденькая модель морщится и пытается его игнорировать.