Как убить свою семью

И вот так я разговорилась со своим дядей. Он был очарователен, как и Саймон, если верить маме: сплошная болтовня и улыбки, уверенность, что все под контролем. Я позволила ему заказать мне вина — не сказала, что пью мартини. Не возражала, когда он выбрал то, которое мне не нравилось, и не вздрогнула, когда он коснулся моих рук без спроса. В его поведении не было ничего приятного или интересного. Он вырос убежденным в том, что он всемогущий, и вел себя так, будто все остальные тоже это знали. Таким мужчинам сходит с рук много чего. Даже если вы не приемлете подобное отношение, иногда трудно сопротивляться. Даже если потом будете себя ненавидеть за то, что такое допустили.

Ли заставил своего друга, которого называл Скотти-дог, извиниться передо мной, прежде чем отпустить его обратно в бар, откуда тот направился к двери слева.

— Скотт не теряет времени даром, — подмигнул Ли. — Так что же привело такую девушку, как ты, в такое место, как это?

Я сказала ему, что мой друг порекомендовал эту вечеринку как самую подходящую для новичков. Ли кивнул.

— Это ванильная компания, здесь не происходит ничего похабного, — немного секса, милые девчачьи штучки. Не так жестко, как мне нравится, но для дождливого четверга сойдет.

— Тогда что тебе нравится? — спросила я, все больше осознавая, что это звучит очень похоже на флирт, и мне пришлось подавить подступающую тошноту.

Трудно не флиртовать на секс-вечеринке. Даже дискуссия о муниципальном налоге покажется наводящей на неприличные мысли, если в трех метрах от вас кто-то трахается.

Ли наклонил голову и улыбнулся. Я заметила, как он только тогда начал не спеша изучать мое лицо. Дядя оценивал меня — то ли как привлекательную, то ли как странную. Я потягивала вино и старалась не выглядеть кокетливой. Если он хотел рассказать мне о своих сексуальных наклонностях, — ладно. Но я бы не стала пытаться соблазнить его.

— Это смело, учитывая, что мы все еще одеты, мисс, — Ли ухмыльнулся и посмотрел на свои часы, большие серебряные «Ролексы», усеянные бриллиантами, которые отражали тусклый свет. — Это не то, о чем такие хорошие девочки хотят знать, поверь мне. Для начала попробуй, а потом поговорим.

Подход инженю с румяным личиком не сработал. Я уже наскучила ему.

— Тебе нравится, когда тебя унижают, это твое? Большой богатенький мальчик, никогда не получавший отказа, с которым обращаются как с принцем, на самом деле хочет дать волю тайному ощущению собственной никчемности? Или, может быть, тебе нравится, когда тебя бьют. Прямо избивают. Или ты хочешь, чтобы тебя трахнули? Ты не гей, нет, боже упаси, но жаждешь унижения и доминирования над тобой? Это не так уж оригинально, честно говоря. Думаешь, твои фетиши уникальны или отличаются от других? Это не так, приятель, уверяю тебя.

Это заставило его рассмеяться. Мужчины часто смеются от удивления, когда женщины смешно шутят, будто это умение не для нас. Ли снова втянулся, мне удалось завладеть его вниманием. Мое достоинство сильно пострадало, пока я пыталась избавить мир от этой ужасной семейки. Конечный результат того стоил, в этом я не сомневалась, но тусоваться в Марбелье, выкапывать сорняки в природном центре, а теперь говорить о сексе с дядей… Это, безусловно, испытание. Забавно, это напомнило мне строчку из «Чувства и чувствительности»: «Считается, что арендная плата за коттедж очень мала, но тем не менее мы снимаем его на весьма тяжелых условиях».

— На тебя трудно произвести впечатление, да? — Ли огляделся, как будто готовился открыть государственную тайну. — Хорошо, Мисс Все Повидавшая, мне нравится, когда меня немного душат. Ремни, шарфы, все, что подойдет. Терять дыхание, приближаясь к оргазму. Это охренеть как сносит крышу. Мне всегда это нравилось. Наверное, какой-нибудь умник-психиатр сказал бы, что причина в моем несчастном случае в семейном бассейне, когда мне было десять, или еще какая-нибудь чушь, но кто, черт возьми, знает.

Я многозначительно посмотрела на его руку.

— Твоя жена балует тебя этим? — я улыбнулась его обручальному кольцу. — Наверняка иногда ей хочется тебя придушить.

Ли даже не пытался изобразить стыд.

— Моя жена… она элегантная. Она игнорирует некоторые мои увлечения, а я позволяю ей в восемнадцатый раз переделывать кухню. Большую часть времени она ведет себя как старушка. Она получила хорошую жизнь, это и есть брак. Но мужчины и женщины — разные, понимаешь? У меня все еще есть желания. Если она не хочет помогать, пусть не удивляется, что я смотрю на других.

В этот момент другой приятель Ли бросился к нам, врезавшись в группу людей и пролив свой напиток.

— О боже, это Бендж, на сегодня с него хватит, — вздохнул дядя. — Приятно было познакомиться, милашка, не делай ничего, чего бы не сделал я.

Пришлось подавить желание продемонстрировать отвращение и помахать на прощание рукой, когда он взял на себя командование другом и вывел его из бара.