Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

После того как водка была выпита, в бутылку залита вода в точном соответствии с объемом исчезнувшей жидкости и опера вывалились в коридор, приободрившемуся Плахову на ум пришла гениальная идея переодеться в яркую куртку капитана Ларина, сиротливо поджидающую своего хозяина на вешалке в углу, и побродить в таком виде по двору под окнами кабинета Петренко.

А Казанова должен был заглянуть типа “по делу” к подполковнику, “невзначай” выглянуть во двор и “увидеть” спешащего куда-то Ларина, о чем незамедлительно сообщить Мухомору, продемонстрировав тому живое “вещественное доказательство” путем совместного наблюдения из окна.

Благо Плахов был одного роста с пропавшим капитаном, рожа такая же испитая, и издалека их вполне можно было перепутать.

Сказано – сделано.

Наряженный в желто-синюю куртку старлей отправился во двор, а Казанова, пожевав кофейное зерно, лавровый лист и табак из “беломорины”, дабы хоть как-то отбить запах “огненной воды”, зашел к подполковнику.

Спектакль прошел на “ура”.

Мухомор едва не выбил стекло, узрев наглого “Ларина”, деловито пробежавшего из одного конца двора в другой, затем обратно, и так три раза.

– Вот, видите, товарищ подполковник? – Казанова приплясывал рядом с Петренко и старался дышать в сторону.– Никуда Андрюха не исчезал… Видать, с “глухарьком” возится. Ну, вы помните, месяц назад, когда бизнесмена замочили… И Васю дежурные видели, он утром забегал,– По пути в кабинет начальника РУВД капитан договорился за бутылку пива с дружбаном-сержантом, что тот подтвердит присутствие Рогова в восемь тридцать утра, за четверть часа до прихода Мухомора.– Так что все путем.

– А что он туда-сюда мечется? – От беготни “Ларина” у подполковника зарябило в глазах.

– Греется,– нашелся Казанцев.– На улице такой дубак!

– Почему в отдел не заходит? – В голосе Петренко возникло подозрение.

– Видать, ждет кого-то. Он говорил, что у него тут поблизости “барабан” живет…

– А-а, работа с агентурой.– Мухомор успокоился.– Это правильно. В свое время у каждого сотрудника был целый штат агентов. Вот, например, у меня…– Подполковник осекся и закашлялся.– Все, иди, работай…

– Есть, Николай Александрович! – Казанова молодцевато выпятил впалую грудь, развернулся и строевым шагом покинул кабинет начальства.

А Петренко грустно покачал головой.

Потому что тот единственный раз, когда ему, тогда еще никакому не подполковнику, а обыкновенному старшему лейтенанту удалось завербовать агента, обернулся великим конфузом.

Ибо сексот оказался педиком, влюбленным в молодого старлея Колю, о чем радостно поведал в первом же донесении, направленном непосредственно на имя тогдашнего начальника РУВД и озвученном на общем собрании трудового коллектива. Несостоявшийся “ценный агент” с гордо поднятой головой уехал на четыре года валить лес в Сибирь [Напоминаем читателю, что Уголовный Кодекс РСФСР предусматривал ответственность за гомосексуализм], так и не дождавшись в камере СИЗО [СИЗО – следственный изолятор]визита своего “пассия”, а Петренко зарекся проводить какие-либо вербовки и переключился на административную работу.

* * *

“Поспешишь – людей насмешишь”, – думал Соловец, глядя на неподвижное тело маленькой девочки, которое спасатели в оранжевых светоотражающих жилетах и бордовых касках извлекали из-под огромного колеса самосвала.

Путь от РУВД до вытрезвителя занял почти два часа.

И все из– за сильнейшего гололеда, такого полезного прошлым вечером, когда майор и двое его подчиненных переправляли труп неизвестного на территорию соседей, и такого раздражающего сегодня.

Около сорока минут УАЗик простоял в пробке, образовавшейся по причине препирательств толстого усатого гаишника и водителя остановленного инспектором спецавтомобиля городской коммунальной службы.

– Я в двадцатый раз спрашиваю,– гаишник орал так, что его вопли были слышны в радиусе пятидесяти метров,– что у вас из машины сыплется?!

– А я тебе в двадцатый раз отвечаю! – рычал водитель в распахнутом на груди заячьем тулупе, под которым виднелось туго обтянутое теплой тельняшкой с начесом пивное брюхо вместимостью эдак литров на пятнадцать-двадцать.– Зима!!! Гололед!!! Посыпаю!!!

“Ничего,– Майор выбросил в окно хабарик и с удовольствием вспомнил удачно проведенное мероприятие.– Может, кому-то этот лед тоже поможет…”

* * *

Мартышкина Соловцу выдали без проблем.

Начальник ОУРа для порядка немного поорал на посеявшего удостоверение стажера, затем сменил гнев на милость и попытался узнать, каким это образом трезвого Сысоя занесло на коечку вытрезвителя. Младший лейтенант, не получивший даже сотрясения мозга после удара пудового кулака в челюсть, что-то невнятно мычал, ибо последним фактом, запечатленным в его памяти, была поездка из офиса издательства “Фагот-пресс” в неизвестном направлении.

Маршрут и цель поездки были напрочь выбиты из головы Мартышкина.