Как вырастить хорошего человека. Научно обоснованные стратегии для осознанных родителей

Они также начинают замечать различия в распределении власти и влияния между полами, когда видят на посту президента только мужчин, а в качестве большинства супергероев – мальчиков. Они даже могут провести причинно-следственную связь: «Если большинство влиятельных постов занимают мужчины, значит, надо понимать, мужчины от природы наделены бо

льшими способностями и возможностями, чем женщины». Прямо перед президентскими выборами 2008 года Биглер с тремя коллегами опросили более двухсот детей от пяти до десяти лет о том, кто, на их взгляд, должен быть президентом Соединенных Штатов и как они относятся к тому, что в их стране никогда не было женщин-президентов[127]

. Результаты оказались неутешительными. Пятая часть детей сказали, что президентом должен быть только мужчина, а более трети детей младше девяти лет были уверены, что по закону женщина не может быть президентом. Один девятилетний мальчик сказал: «Мужчины смелые и ответственные. Кто знает, что будут делать женщины?»

Пока девочки еще маленькие, они не чувствуют, что в чем-то уступают мальчикам. В исследовании 2017 года, опубликованном в журнале Science, психологи Лин Бян, Сара-Джейн Лесли и Андрей Симпьян рассказывали детям пяти, шести и семи лет короткую историю о человеке, который был «очень, очень умным»[128]

. Затем детей просили угадать, кто из незнакомых им людей на фотографиях – двое мужчин и две женщины – был главным героем рассказа. Пятилетние дети были склонны считать, что этот «очень, очень умный» персонаж – человек того же пола, что и они: мальчики выбирали мужчин, девочки – женщин. Это классический пример противопоставления ингруппы и аутгруппы: человеку больше нравится та группа, к которой он принадлежит. Однако в возрасте шести лет иерархическая структура начинает меняться. Именно тогда девочки начинают усваивать установку, что они не так умны и способны, как мальчики. Когда в рамках исследования психологи спрашивали шести– и семилетних девочек, кто из четырех незнакомцев был тем самым «очень, очень умным» героем, девочки чаще выбирали мужчину. (Мальчики указывали на мужчин вне зависимости от возраста.)

Моя дочь продемонстрировала, насколько глубоко укоренился в ней сексизм, лишь только ей исполнилось шесть лет. Она спросила меня, может ли она когда-нибудь превратиться в мальчика. Я не совсем поняла, куда она клонит, поэтому спросила: «А что, ты правда хочешь превратиться в мальчика? И если да, то почему?» Ее ответ поразил меня до глубины души: она сказала, что хочет превратиться в мальчика, чтобы когда-нибудь стать президентом. Поверьте, мы с ней не один год вели разговоры о том, что женщина может быть президентом. Мы обсуждали, как Хиллари Клинтон баллотировалась на этот пост и почти победила. Я объясняла ей, что женщины стоят во главе многих стран включая Германию и Новую Зеландию. Однако, несмотря на бесконечные разговоры на эту тему, она тем не менее чутко уловила сигналы, подаваемые обществом, и сделала вывод, что девушки просто не могут быть президентами.

По мере взросления, в возрасте восьми-десяти лет, у детей постепенно формируется когнитивная гибкость, и многие из них начинают понимать, что гендерные нормы в значительной степени основываются на социальных условностях. Они осознают, что от девочек ожидают внешней привлекательности, а от мальчиков – решительности и жесткости в поведении, но что общество в значительной степени само поддерживает и укрепляет эти стереотипы. Примерно в том же возрасте дети становятся способны формировать моральные суждения, и у некоторых из них гендерные стереотипы не смягчаются, а превращаются в догму: они начинают думать, что девочки должны быть скромными и мягкими, а мальчики – агрессивными просто потому, что «это правильно», говорит Кэмпбелл Липер, психолог по проблемам развития и социальным проблемам из Калифорнийского университета в Санта-Крусе.

Кто-то из вас сейчас, наверное, думает: «Мой сын был помешан на машинках практически с пеленок. Разве некоторые гендерные стереотипы не обусловлены скорее биологией, чем культурой общества?» Исследователи признают, что на этот вопрос трудно ответить. Отчасти потому, что невозможно отделить то, что в нас заложено природой, от воспитания, даже когда речь идет о младенцах. «Мальчики и девочки начинают копить разный биологический опыт еще во время внутриутробного развития, после рождения процесс накопления разного биологического и социального опыта продолжается, и тогда биология и социальная составляющая тесно переплетаются друг с другом, и распутать этот клубок довольно сложно», – говорит Кэрол Мартин, занимающаяся проблемами развития детей в Государственном университете Аризоны.