Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)

Дни протекали всё так же неспешно и однообразно: поездка, ночлеги в придорожных заездах или под открытым небом, иногда заказы от жителей мелких деревушек. Ведьмак выполнял их один, и Мисселину не брал. Девушка не жаловалась: ей-то лучше, когда не видит этих страшилищ, которых ведьмак кромсает на кусочки.

Они до сих пор не говорили. По правде говоря, этот разговор перед скачками были самым длинным из тех, которые имели место быть за время их совместного путешествия. Теперь же всё было как обычно: короткие реплики ведьмака, её короткие ответы. Всё текло своим чередом, неспешно и уже как-то… обыденно. Возможно, Мисселина уже начала привыкать.

Так прошла ещё одна неделя. В среду – последний день августа – они заехали в Марибор. Там ведьмак решил закупится провизией, и Мисселину тоже не оставил без дела.

— Иди на северный рынок, он за поворотом, — он ткнул ей в руки мешочек монет. — Купи мяса и хлеба. И яблок, если хочешь.

— Здесь нет других фруктов? — поморщилась она. Ведьмак пожал плечами.

— Может, будут груши. Это тебе не Туссент, девочка.

— Я уже не девочка! — выпалила Мисселина, чем вызвала ухмылку у ведьмака. Мужчина покачал головой.

— Ведёшь себя как ребёнок.

Девушка только недовольно фыркнула в ответ, но всё же пошла по указанному направлению. Совсем скоро она очутилась том северном рынке, где кипела жизнь: местные селяне продавали всё, что могли, купцы и покупатели торговались, кто-то проверял что-то на свежесть… Жизнь кипела.

Спустя час Мисселина вернулась к тому месту, где они с ведьмаком разошлись. Тот уже ждал её, как и осёдланные лошади. Ведьмак немного насмешливо посмотрел на девушку, когда та стала перекладывать покупки.

— Что, решила обойтись без яблок?

— Угу, — буркнула Мисселина, отдавая свёрток с телятиной ведьмаку. Тот переложил его в свою сумку. Краем глаза девушка увидела и пару бутылок. — Что это?

— Вино, — пожал плечами ведьмак. — И водка.

— Ты собираешься пить?

— Это на всякий случай. Вдруг ты станешь настолько невыносимой, чтобы мне захотелось упиться до смерти.

Девушка ничего не ответила, сев на коня. Однако от ведьмака не укрылась её довольная и ехидная ухмылка.

***

— Ты так и будешь сидеть молча?

Ведьмак повернул к ней голову, оторвавшись от еды. С минуту от молча смотрел на неё, а затем пожал плечами и вернулся к своему занятию.

— Ты сама ничего не спрашиваешь. Я не собираюсь навязываться.

Девушка фыркнула и уронила голову на колени. Они уехали из Марибора три дня назад, и все эти три дня не перекинулись ни словом. А в Мисселине закипала злость, и ей не терпелось снова услышать голос ведьмака и вывести всё в ссору. Как же она хотела на него наорать!

А он, чёрт возьми, и слова не скажет! Будто чувствует её гнев, и тянет время.

Мисселине это надоело. Она уже устала ждать, пока он даст ей повод выплеснуть всё, что накопилось за две недели. Поэтому она решила заговорить первой.

— Я уже устала от этой вечной поездки! — выпалила она. — У меня всё болит, я постоянно хочу спать и есть! Сколько можно уже ехать? Почему мы не можем остановиться где-то на неделю?

— Я тебе уже это объяснял, — спокойно ответил ведьмак. — Сейчас уже сентябрь, а нам нужно доехать до Каэр Морхена до того, как ударит мороз.

— И что? Меня это достало! — она вскочила с места. Вот теперь-то она даст волю эмоциям! — Постоянно эти чудовища, бездорожье! Мне постоянно холодно или жарко, я никогда не чувствую себя нормально!

— Привыкай, — коротко ответил ведьмак, открывая вино. Мисселина сжала кулаки от бессилия, подавляя в себе желание просто закричать.

— И это всё, что ты можешь сказать?!

— Да, — он поднялся со своего места и скрестил руки на груди. — У каждого своя роль в этой жизни, и это стоит принять. Как это сделал я, например.

— Я – не ты! — вскрикнула девушка. — Мы абсолютно разные!

— Боюсь, ты даже не представляешь, насколько ты неправа, — покачал головой ведьмак.

Низко зарычав, Мисселина развернулась и уверенно двинулась в сторону поля – подальше от ведьмака. Злость настолько сильно бушевала в девушке, что она не могла успокоиться.

— Принять судьбу, ага! Кто бы говорил! — выкрикнула она, выйдя на поле. — Можно подумать, ты такой уж умный!

Опушка леса, где они разбили свой лагерь, постепенно удалялась. А Мисселина шагала по полю, позабыв абсолютно обо всём. Всё, что занимало её мысли сейчас – это досада и ярость, которую она никак не могла унять.

— Ещё бы! — выкрикнула она. — Будет он меня жизни учить…

Девушка остановилась и задрала голову к небу. Оно было усыпано мириадами звёзд, которые сияли своим холодом. На небе не было ни тучки, и лунный свет падал на поле. Воцарилась звенящая тишина, не нарушаемая ничем… вдруг повеяло холодом, и тишина начала давить.

Где-то вдалеке послышались свистящие звуки, и руки Мисселины покрылись гусиной кожей. Внутренности сковало ледяным ужасом. Она вдруг поняла, что не одна на поле.

Девушка медленно обернулась. И единственное, что она увидела: это иссушенное женское лицо, неестественно тощее и с зашитыми веками. Захотелось закричать, но в горле стоял ком, и Мисселина просто окаменела.