Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)

— Прости меня, — произнёс он. Брови Мисселины тут же приподнялись, глаза приняли удивлённое выражение, а губы расслабились, когда она вдохнула. — Сглупил. Признаю.

— Я уже простила. Давно, — тихо ответила она.

Восприняв эти слова, как разрешение, Эскель переместил руку выше, огладив большим пальцем её скулы. Медленно втянув носом воздух, девушка положила ладонь на кисть ведьмака, и сильнее прижала его руку к своему лицу.

— Прости и ты меня, — выдала наконец она. — Я… сама не своя была всё это время. Как котёнок в канаве…

— Ты на котёнка не похожа, — издал тихий смешок Эскель, и Мисселина улыбнулась ему. Медленно повернув лицо, она коснулась пересохшими губами его пальцев, лежавших на её щеке. Ведьмак покачал головой, и мигом сгрёб девушку в охапку, прижимая к себе. Мисселина в ответ крепко обняла его торс, спрятав лицо на груди мужчины.

Так они и стояли, обнявшись, в вишнёвом саду храма Мелитэле. Поднялся ветер, и листва на деревьях громко зашелестела. Стайка птиц сорвалась в небо, и упорхнула куда-то далеко вниз, в город. Эскель усмехнулся и мягко поцеловал Мисселину в темноволосую макушку.

— Я скучала, — шепнула она, чуть запрокинув голову назад, дабы посмотреть на мужчину. Тот криво ухмыльнулся и мягко, едва касаясь, провёл пальцем по её приоткрытым алеющим губам.

— Я тоже.

Прошло только несколько мгновений прежде чем они снова прижались друг другу, норовя не отпускать никогда.

***

К вечеру погода немного испортилась: над Элландером поднялся сильный ветер. Его порывы врывались в спальню через открытые двери, ведущие на балкон. Там, на небольшом мраморном островке, стояла Мисселина, дрожащая от ночной прохлады и наблюдающая за тёмным садом. Эскель же сидел на кровати и морщился от каждого особенно сильного порыва. Впрочем, это не сильно раздражало его.

— Не могла бы ты вернуться внутрь? — спросил он спокойно. Девушка обернулась и, пожав плечами, повернулась к нему лицом, опираясь поясницей на перила. Новый порыв приподнял подол её рубашки - длинной, ниже колена, - и растрепал девичьи волосы. Мисселина убрала мешающую прядь с лица и улыбнулась. Свет от тусклого, неверного свечного пламени играл на её нежном лике.

Эскель слегка наклонил голову, рассматривая её. Он любил, когда она улыбалась так - в ответ на вопрос, молча, растянув губы, слегка приподнимая верхнюю над белыми зубами. В этот момент глаза её искрились неподдельной добротой и сердечностью, вместе с улыбкой говоря за саму Мисселину. Эскель любил этот взгляд и потому, что он принадлежал только ему самому. Добрая улыбка и милосердный взгляд она посылала многим, но такой… нет. Этот, полный ласки, страсти и преданности в одночасье, предназначался только для ведьмака. Ни для кого более.

— Что? — спросила она, входя в комнату и закрывая балконные двери.

Эскель покачал головой, проследив, как она подходит к нему, и протянул ей согнутую в локте руку. Мисселина вложила свою изящную кисть в его ладонь, сплетя свои пальцы с его. Девушку проняла мелкая дрожь, и ведьмак, слегка потянув её на себя, усадил Мисселину рядом. А она, озорно улыбаясь, положила голову на бёдра мужчины, глядя в его глаза снизу вверх. Улыбнувшись в ответ, Эскель запустил пальцы в чёрные локоны.

— Куда поедем после? — спросил неожиданно ведьмак. Мисселина пожала плечами.

— Не знаю. Но точно не в Каэдвен. И не в Аэдирн.

— Точно? Ты же хотела в Альдерсберг.

— В следующем году, — отмахнулась она и снова села, обеспокоенно взглянув на мужчину. — Скажи лучше, как твоя нога? А то я-то не уверена, что ты пока готов…

— Я тебя умоляю, — покачал головой Эскель, погладив волосы девушки. — Швы ведь сегодня утром сняли… — она тяжело вздохнула и отвела взгляд, сведя брови к переносице. — Мисселина, я правда здоров.

— Но я переживаю за тебя! — фыркнула она, снова глянув на него. — И из-за этого и накричала. Что ты подверг себя опасности… — Мисселина вздохнула, опустив веки, покачала головой. — Я испугалась за тебя. Боялась, что ты истечёшь кровью… а я не смогу тебе помочь.

— Я же ведьмак…

— Прошу, Эскель! Я слышала это сто раз! — взмолилась она, слегка хлопнув рукой по невидимой поверхности.

Воцарилось молчание, которое никто из них не смел нарушать. Эскель лишь молчаливо смотрел на неё, на печально поджатые губы, на тени, которые отбрасывали на кожу лица длинные ресницы. Наконец, она вздохнула и посмотрела ему в глаза. Мужчина слегка вздрогнул, когда её холодная ладонь легла на его лицо, на изуродованную его сторону. Прикрыв глаза, ведьмак накрыл её ладонь своей, и покачал головой.

— Тебе никогда не нужно будет оплакивать меня, — тихо произнёс он, снова глядя на затуманенные девичьи глаза. — Я всегда буду с тобой. Я - твой.

Мисселина кивнула и, резко вдохнув, поддалась вперёд, обнимая Эскеля. Её щека, отчего-то влажная, прижалась к его лицу. Рука ведьмака сомкнулась на затылке девушки, а губы коснулись её виска.

— Эскель… — мужчина вопросительно взглянул на Мисселину, которая слегка отстранилась от него. — Я… я хотела бы, чтобы ты провёл эту ночь со мной.

Он почувствовал, что глаза открываются шире. Сердце громко ухнуло.