Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)

Несколько секунд они так и молчали, изучая то стены напротив себя, то ступни друг друга. В конце-концов, Мисселина, не вытерпев, легла рядом с Эскелем. Забившись под бок мужчины, девушка крепко обхватила его торс. И каково же было её облегчение, когда он обнял её в ответ, крепко прижимая к себе, спрятав лицо в её волосах. Она шумно выдохнула, и небрежно коснулась губами бледной шеи ведьмака. Эскель содрогнулся и тяжело вздохнул.

— Мисселина…

— Не сердись на меня, — шепнула девушка ему на ухо. Мужчина замер на пару мгновений, и потом кивнул.

— Давай спать, — устало произнёс он. — Завтра уж со всем разберёмся.

— Утро вечера мудренее? — с лукавым прищуром спросила Мисселина, снимая рубашку и укладываясь на подушку. В ответ Эскель усмехнулся, стянув сапоги и штаны.

— Ну да.

Ведьмак устроился рядом с ней, и Мисселина снова оказалась заключена в его объятия. Чуть приподняв уголки губ, девушка одну руку положила на грудь Эскеля, а второй обняла его за шею, пока пальцы мужчины по привычке перебирали её волосы.

Мисселина вскоре уснула. Ей было хорошо.

***

Утром Мисселина проснулась из-за того, что Эскель старался не разбудить её, вставая с кровати, но увы, его попытки были тщетны. Сонно вздохнув, девушка потянулась и чуть отодвинулась. До уха долетел облегчённый вздох ведьмака, который, не теряя времени, принялся одеваться. Девушка услышала шелест его одежды, а затем тихий всплеск - видимо, мужчина умывался водой из кувшина, что стоял на небольшом столике в углу комнаты.

Заставив себя, наконец, открыть глаза, Мисселина задержала расфокусированный взгляд на Эскеле. Тот как раз застёгивал на груди перевязь с мечами, а заметив, что девушка за ним наблюдает, подошёл к ней и присел на корточки рядом. Мягко улыбнувшись, мужчина запечатлел нежный поцелуй на лбу девушки. Та сладко улыбнулась, и прикрыла ещё не привыкшие к свету глаза.

— Можешь сделать так ещё разочек?

— Хорошо, — с тихим смешком ответил ведьмак, снова целуя её. На этот раз в щеку, и Мисселина снова растеклась в улыбке и по подушке.

— Ещё…

— Мисселина, мне надо идти, — хотя голос Эскеля звучал так, словно он вообще не хотел никуда идти. И она воспользовалась этим.

— Один поцелуйчик… Тебе что, жалко?

Ведьмак ухмыльнулся, и кратко засмеялся. А дальше по шее девушки пробежалась тонкая вибрация, заставляющая немного выгнуться в спине. Дальше вибрация вместе с губами Эскеля перетекла на её щёки, заставляя Мисселину томно вздыхать.

Вибрация прервалась, когда последнее касание пальцев ведьмака пришлось на её губы. Мисселина легко поцеловала подушечку большого пальца мужчины, и снова открыла глаза. Эскель глядел на неё сверху вниз, ласково улыбаясь, и закрывая собой утреннее солнце. Девушка качнула головой, и улыбнулась в ответ.

— Я буду тебя ждать.

— Тогда постараюсь управиться скорее.

Несколько секунд прошло, прежде чем Эскель, быстро, немного тоскливо, но ласково огладив её волосы, вышел из комнаты.

Мисселина не знала, сколько точно прошло времени, пока она сама не села в постели, потирая глаза и зевая. Обернувшись, девушка зажмурилась: яркие солнечные лучи били через распахнутое окно, освещая всю комнату золотистым светом, а ветер, не утихающий с ночи, приносил приятную прохладу с запада.

Помассировав виски, Мисселина опустила ступни на деревянный пол и встала, не переставая жмуриться от яркого солнца. Затем подошла к кувшину и, слив воды в одну руку, умыла лицо. Повторив эту процедуру ещё несколько раз, девушка наконец почувствовала, что в конец проснулась. Смахнув капельки воды с лица, она подошла к табурету, под которым лежала одна-единственная её сумочка.

Вообще, изначально Мисселина была против этой затеи Йеннифер. По крайней мере, до тех пор, пока не переспала с предложением чародейки и не поняла, что Заклинание незримого расширения было хорошей идеей. Особенно учитывая то, как Мисселина ненавидела таскаться с двумя сумками во время непрекращающегося путешествия, боялась оставлять их на Люпине и всё прочее. Но теперь она была дажа рада этому, ведь, невзирая на сравнительно небольшой размер сумочки - она была размером с хлебный батон, - туда могло поместиться что угодно и в каком угодно количестве. При этом сумочка даже не увеличивалась в весе, что ещё сильнее радовало Мисселину. В конце-концов, это было настоящее облегчение, от которого грех было отказываться.

Порывшись немного в сумке, девушка с тихим вздохом извлекла свою одежду, связанную в один свёрток. Здесь была и старая рубашка брата, и шёлковая блуза из Боклера, штаны и рубашка, взятые из храма Мелитэле, и даже старый корсет, перешедший ей по наследству от Лукреции и непонятно как оказавшийся здесь. Но главным образом из этого неказистого гардероба выделялось одно платье. То самое, которое она взяла у Трисс два года назад, в Новиграде. И то самое, к которому она с тех пор не прикасалась.