Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)

Ведьмак и ведьмачка медленно ехали по грязной, забитой народом улочке, минуя мастерские, лавки, магазины и магазинчики, в которых благодаря Академии изготовляли и продавали десятки тысяч изделий и прелестей, недоступных в других уголках мира, изготовление которых в других уголках мира считалось невозможным либо нерентабельным. Они миновали трактиры, кабаки, лотки, будки, ларьки, стойки и переносные прилавки, источавшие захватывающие дух ароматы экзотических, неведомых в других уголках мира блюд, приготовленных неведомыми в других уголках мира способами, с добавками и приправами, которых в других уголках мира и не знали, и не использовали.

Это был Оксенфурт, пестрый, веселый, шумный и ароматный городок чудес, в которые ловкие и инициативные люди ухитрялись превратить сухую и бесполезную, казалось бы, теорию, понемногу просачивающуюся сквозь университетские стены. Был это также и городок увеселений, вечерних гуляний, постоянного праздника и непрекращающегося кутежа. Улочки днем и ночью гремели музыкой, пением, звоном бокалов и стуком кружек, ибо известно – ничто так не усиливает жажды, как процесс усвоения знаний. Несмотря на то что распоряжением ректора студентам и бакалаврам запрещалось пить и гулять до наступления темноты, в Оксенфурте пили и гуляли круглые сутки, поскольку известно, что если что-то и может усилить жажду еще больше, нежели процесс усвоения знаний, так это именно полный либо частичный запрет употреблять горячительное.

— Кальмары! А вот кому жареные кальмары?!

— Мазь от коросты! Только у меня! Надежная, изумительная мазь!

— Коты ловчие, коты чародейские! Только послушайте, добрые люди, как они мяучат!

— Амулеты! Эликсиры! Любовные фильтры! Приворотные средства! Любистоки и афродизийки с гарантией! От одной щепотки даже покойник воспрянет! Кому, кому?!

— Зубы рву почти безболезненно! Дешево! Дешево!

Нет, что ни говори, а Мисселина любила городок Оксенфурт.

— Святой Лебёда! Как же я обожаю это место! — воскликнула она в пылу эмоций. Эскель же скривился, глядя на торговца амулетами.

— Надо бы найти приличный заезд. А наутро уже посмотрим…

— Честно говоря, я бы осталась здесь надолго, — пожала плечами, и кивнула на заезд неподалёку. — Смотри. Может, заглянем туда?

Эскель кивнул, и слегка подогнал коня. Проехав несколько десятков метров, они остановились у того самого заезда, и спешились. Мисселина взглянула вверх - висевшая на чугунном шесте деревянная вывеска в виде птицы гласила “Широкая цапля”. Девушка ухмыльнулась и взглянула на ведьмака - тот недоумённо пожимал плечами, изучая вывеску. Затем обратил внимание на глядящую на него спутницу и развёл руками.

— Что? Оно просто кажется знакомым.

Мисселина повела плечом. Спешившись и привязав коней, двоица вошла в заезд.

Внутри убранство было достаточно изысканным, хотя на ум приходило другое слово - помпезный. Стены все в обоях сливового цвета, мебель обита бордовым бархатом, а стулья и столы вырезаны из тёмного дерева. А ещё разнообразные картины: от пейзажей до портретов, где-то в углу девушка даже заметила триптих! Видимо, хозяин был богат и не скуп.

Мисселина обернулась, изучая всё вокруг себя. Эскель же, поправив рукава куртки, поднял руку в приветственном жесте. Несколько мгновений спустя, когда девушка повернула лицо обратно, перед её глазами маячила красная шляпа с пером цапли, блондинистые кудри и весёлое лицо с искрящимися на нём голубыми глазами.

— О, мои дорогие! — воскликнул Лютик, крепко обняв Эскеля. — Как я вам рад!

— Лютик, — улыбнулась девушка, когда бард крепко обнял и её.

— Мисселина! Душа моя! — Лютик крепко расцеловал ведьмачку в обе щеки, и та почувствовала, как снова краснеет. Бард, однако, на это внимания не обратил, и снова обратился к Эскелю. — Как вы двое здесь оказались?

— Да так… чисто случайно, — пожал плечами ведьмак. Лютик в ответ только всплеснул руками.

— Дорогой мой Эскель, случайности не случайны! Ну-ка, рассказывайте: не проболтался ли вам кто о моём отеле?

Повисла длинная, многозначительная пауза. Эскель и Мисселина удивлённо переглянулись и снова посмотрели на барда. С минуту Лютик стоял, улыбаясь прибывшим, словно чего-то ожидая. Но вскоре улыбка сошла с его лица, и он, немного приподняв брови, упёр руки в боки.

— Так… это твой…? — Мисселина чувствовала себя ужасно глупо, когда задавала этот вопрос. Но Лютик, кажется, на это внимания не обратил, и только развёл руками.

— Конечно! Я недавно его в карты выиграл. Или это подарок… не припомню, в общем.

— Кто бы сомневался… — тихо, чтобы слышала одна только Мисселина, произнёс Эскель. Девушка покачала головой.

— Мы правда не знали, Лютик.

— Ах, полно! Важнее то, что вы здесь! — на лице барда снова расцвела дружелюбная и слегка лукавая улыбка. — Оставайтесь. Свободная комната есть, хоть и одна, кровать там широкая…

— Спасибо большое! — поспешила прервать поэта Мисселина, улыбнувшись и сжав его руки. Лютик покачал головой, и поманил двоицу за собой.

— Кстати, в подвале есть баня, — как бы между прочим сообщил он. Ведьмак и ведьмачка снова переглянулись, и продолжили следовать за бардом.

***