Кахатанна. Тетралогия (СИ)

— Нас послали на поиски, — словно в омут бросился Эйя. Каэтана подняла на него спокойные глаза. — Нам приказали выследить вас и доставить к Владыке. Мертвыми, конечно.

— А живыми мы их не интересуем? — насмешливо спросила Каэтана. — Не очень‑то интересно общаться вашими Владыками — у нас цели разные…

— Мы искали вас не для этого, — выпалила Габия, — нам самим нужна помощь.

Странное это заявление было выслушано без тени на смешки или недоверия. Случайная встреча в Аллефельде — в это никто из друзей поверить не мог. А что касается помощи — ну что ж, для того и существуют на свете понятия чести, справедливости и доброты, чтобы один человек мог помочь другому, чего бы это ему ни стоило.

Они шли по лесу и слушали торопливый, изобилующий подробностями страшный рассказ проклятых богом близнецов. Только теперь, обретя надежду, Эйя и Габия выплеснули из самых сокровенных глубин всю бездну отчаяния и ужаса, которые внушало им их положение. Близнецы хотели опять стать людьми.

Обычными людьми.

Жениться и выйти замуж, завести детей, свой дом и не дрожать каждое полнолуние, ожидая неизбежного превращения; не таиться от людей, чтобы не быть застигнутыми врасплох. И главное — не ужасаться больше тому, сколько радости, сколько удовольствия доставляет предсмертный человеческий хрип и горячая вкусная кровь.

— Мы ведь вконец озвереем, — горько проговорил Эйя. — Это сильнее нас. Все равно как зов Кодеша — хочешь не хочешь, а побежишь. Проклятые мы.

— Не верю, — сказала, как рубанула своим клинком, Каэтана.

Габия сверкнула на нее злыми зелеными глазами:

— Понятное дело, вам проще не поверить, а прямо на месте изрубить нас в куски. Только посмотрим, как у вас это выйдет. — Очертания ее фигуры начали расползаться на глазах, подергиваясь дымкой.

— Прекрати! — Голос Каэтаны хлестнул как плеть. Нет, не выглядела она сейчас юной девушкой, совсем не выглядела. И Ловалонга вдруг подумал, что даже для герцогини Элама была она слишком сильна, слишком властна.

— Вы не Колесо Балсага. Чести мало — слабого противника уничтожить…

— Это мы — слабый противник? — разъярился и Эйя.

— Конечно. Вы даже сами собой оставаться не можете. О какой силе может идти речь? Ваша сила, мои дорогие, заключается в том страхе, который слабый человек — такой же раб, как и вы сами, — испытывает при виде оборотня. Но я‑то вас не боюсь. Против меня вы бессильны.

На какой‑то неуловимый миг Габия все же не выдержала. Раздался предостерегающий крик Эйи — короткий и жалобный, рявкнул что‑то Бордонкай, замахиваясь Ущербной Луной; и уже летящая в воздухе Габия опять отчетливо представила, как хрустит и ломается ее хребет под страшным лезвием секиры, — но тут же оглушительный удар отбросил ее далеко в сторону от исполина.

— Не нужно, Бордонкай, — сказала Каэ.

Она стояла, широко расставив ноги и опираясь на ореховый шест, с которым ходила по болоту. Им она только что и толкнула Габию‑волчицу.

— Хочешь сразиться со мной? — Каэтана говорила спокойным и ровным тоном. — Тогда смотри и представляй, что бы с тобой стало, если бы это был не шест, а настоящее оружие.

Габия зарычала, присела на задние лапы, оттолкнулась и прыгнула. Она была, бесспорно, хороша — эта серебристо‑белая огромная волчица с кинжально‑острыми клыками в разинутой ярко‑алой пасти. Она еще не знала поражений, и ни один шрам не испортил ее прекрасную шкуру. Громадные лапы были нацелены прямо в грудь хрупкой маленькой женщины, которая возомнила себя воином. Сейчас Габия напьется ее крови и получит за это награду от повелителя. Но выше награды стоит Счастье насладиться зрелищем чужой смерти…

Габия не просто приземлилась на пустое место, но еще и получила увесистый удар поперек спины, взвыла, и развернулась.

— У тебя перерублен хребет, — спокойно объявила «жертва», — попробуй еще.

Следующий прыжок получился более нелепым: Каэтана, не жалея, успела ударить волчицу по обеим лапам.

Рыча от ярости, Габия кинулась на нее вновь, но неуловимая бестия вдруг оскалилась:

— Ты мне надоела, упрямица.

Как она оказалась сзади волчицы, не заметил никто. Только спутники Каэ и ошалевший от ужаса Эйя вдруг увидели, как напряглись мышцы тонких изящных рук и волчица забилась в стальном захвате. Одной рукой женщина держала ее за загривок, упираясь коленом в спину, а другой обняла мощную шею противницы с явным намерением сломать ее. Габия билась и извивалась всем телом, лозвонки ее трещали и хрустели, кровавая пелена застилала глаза, и вдруг она сдалась: стоя на коленях, придавленная сильными руками соперницы, хрипела и извивалась на глазах у испуганного брата Габия‑женщина.

И Эйя закричал отчаянно:

— Отпусти ее, прошу тебя! Отпусти!

— Зачем? — ровным голосом спросила Каэтана. — Я сильнее. Мне нравится смотреть, как она умирает. И ты смотри. Смотри и наслаждайся.

— Нет! Нет! Я прошу тебя! Я все сделаю, мы будем твоими рабами… Габия! Отпусти‑и‑и‑и!..

Ловалонга опытным взглядом воина отметил, что Каэтана держит крепко, но хватки не усиливает, и поэтому Габии смерть не грозит. А вот страху натерпится.