Кахатанна. Тетралогия (СИ)

Со временем Кодеш населил Аллефельд своими подданными, а Джоу Лахатал полностью покорил Тор Ангех: люди или ушли из этих мест, или жили в небольших поселениях, не трогаясь с места, принимая свою судьбу как неизбежное и не помышляя об ином. Никому последние несколько сотен лет не приходило в голову путешествовать через Аллефельд, чтобы оттуда, как из огня да в полымя, попасть в Тор Ангех. Девять баронов продолжали охранять свое ущелье только потому, что никто не освободил их от древнего проклятия.

— Там эти люди и сгинут, — удовлетворенно проговорил Кодеш, обращаясь к га‑Мавету. — Я сделал все, что в моих силах, и теперь они, вымотанные своими, с позволения сказать, подвигами, если и сунутся в ущелье, то от них и воспоминаний не останется.

— А если пройдут? — Га‑Мавет хмурился и был настроен не столь оптимистически.

— Я сделал все, что мог. Если каждый из моих братьев постарается так же, как я, то они в конце концов выдохнутся. Не всемогущие же они, в самом деле…

Когда он вышел им навстречу из‑за дерева, за которым просто невозможно было спрятаться человеку его роста и комплекции, Джангарай вздохнул:

— Началось…

— Не началось, а продолжается, — улыбнулся он. — Прежде всего приветствую вас. Узнаете?

— Да, — коротко ответил Ловалонга. — Ты тот изменник, который служит трикстерам. Конечно, мы обязаны тебе многим, но мне не хочется быть чем‑либо обязанным такому человеку, как ты. Ни мне, ни моим друзьям.

— Хорошо сказано, талисенна, — со смехом ответил человек.

Каэтана всматривалась в него и не могла понять, кого он ей напоминает, — фамильных черт, характерных для богов, у него не было.

— Хорошо сказано, — повторил он, — но мне есть что тебе возразить. Во‑первых, я не человек, так что тут ты ошибся. Ошибся и в том, что вы мне чем‑то обязаны: я берусь утверждать, что вы справились бы и без моей помощи, — это было предопределено. Кроме того, это не я служу трикстерам, а они мне, не важно, что эти глупые варвары думают по этому поводу. В одном ты прав, Ловалонга, — я действительно изменник.

Маленький отряд нерешительно топтался на месте: Бордонкая подмывало снести этому случайному прохожему голову и спокойно продолжать путь. Эйя и Габия, не видевшие его никогда раньше, тем не менее ощутили тот прилив ужаса, который обычно чувствовали в присутствии Кодеша. Джангарай и Ловалонга держались настороженно, а вот Каэ считала, что разговором с незнакомцем пренебрегать нельзя.

— Как тебя зовут? — спросила она. — Наверное, нам пора познакомиться.

— Гайамарт, — небрежно бросил тот.

При звуке этого имени Воршуд тихо охнул:

— Еще один, да что же это за напасть такая?

— В каком смысле «еще один»? — обратилась Каэ к альву.

— Это Древний бог, дорогая госпожа. У меня, знаете ли, такое чувство, что скоро со всеми богами, которые когда‑либо посещали Арнемвенд, я буду на короткой ноге.

— Я Гайамарт, Древний бог, изменивший своей крови и ставший на сторону Новых богов в том давнем споре, о котором не помнит никто, — согласился незнакомец.

— Помнят еще, — буркнул ингевон.

— Думают, что помнят, — мягко поправил его бог. — Но это было совсем не так, как представляют себе люди. Я, в отличие от многих своих родственников, не захотел покидать этот мир и был, вынужден принять условия, продиктованные новыми хозяевами Арнемвенда. Я был не так силен, как другие, может, немного более наивен, но я был не один.

— Не один изменник среди Древних богов? — жестко спросил Ловалонга.

И сам себя поймал на мысли, что говорит таким тоном со всемогущим, по человеческим меркам, существом. И что Гайамарту ничего не стоит одним движением уничтожить не в меру зарвавшегося талисенну.

— Нет, Ловалонга, — спокойно произнес бог, — не я один не захотел уходить. Просто каждый из нас выбрал свою дорогу. Моя привела меня туда, куда я вовсе не хотел попадать. И поэтому сейчас, в память о той давней ошибке и об одном предостережении, сделанном мне еще на заре этой эпохи, я помогу вам. Прежде всего поверьте: многие существа — люди, маги, боги, — которые захотят быть вам полезными, мало что смогут предложить. Ибо мир устроен так, что малейшее вмешательство в ткань настоящего может вызвать необратимые изменения. Поэтому вам всего придется добиваться самим. То, что сейчас происходит, — всеобъемлющая, сложно устроенная игра. И согласно правилам этой игры только Тешуб на данном этапе развития событий может сообщить вам нужные сведения. Поэтому торопитесь в ал‑Ахкаф.

— Мы и так торопимся, — хмуро сказал Бордонкай. — Только медленно получается.

— За все нужно платить положенную цену, — грустно ответил бог. — Я тоже плачу, как видите. Муруган был моим сыном.

— Это с кем же надо было переспать, чтобы заиметь такого ребеночка? — зло бросил Джангарай.

— Такова часть наказания, — тихо ответил Гайамарт, погруженный в собственные мысли, и ингевону неожиданно стало жаль его и стыдно за свой нелепый выпад.

— Прости, Гайамарт, я не хотел оскорбить тебя.