Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл

В позднейшем китайском фольклоре обряд приготовления каши лабачжоу оказался связанным с морализаторскими мотивами буддизма и конфуцианства: по преданию, всемилостивая богиня Гуаньинь преподнесла ее своему отцу, прежде чем постричься в монахини [Brendon, Mitrophanow, 1927, с. 71]. В действительности история обрядов, относящихся к 8-му дню 12-го месяца, намного древнее истории буддизма или даже конфуцианства в Китае. Она восходит к архаическим новогодним празднествам ла, о которых напоминает и само название последнего месяца в народном лунном календаре китайцев — месяц ла

. В старину празднества ла, вдохновлявшиеся магией плодородия, символизировали очищение от поветрий старого года и рождение новой жизни. Пережитки этих празднеств различимы в некоторых народных обычаях и поверьях, связанных с 8-м днем последнего месяца. Об их оргиастическом характере напоминает существовавший в провинции Шэньси обычай в этот день раздавать еду нищим, об их магии плодородия — бытовавшее на Севере поверье с том, что лабачжоу надо есть целый день, дабы урожай был обильным [Ху Пуань, 1923, ч. 1, цз. 7, с. 35; цз. 1, с. 10]. Жители г. Шоучунь (провинция Аньхой) еще и в прошлом столетии ставили чашки с кашей лабачжоу

на семейный алтарь и молили о богатом урожае в будущем году.

Там же сохранялся древний обычай устраивать в 8-й день 12-го месяца экзорсистские процессии [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 5, с. 33]. Жители уезда Тэнъюэ (провинция Юаньнань) в 8-й день 12-го месяца брали воду из расположенного в окрестностях города Драконьего пруда, ибо, согласно местному поверью, овощи, засоленные на взятой в этот день воде, никогда не прокиснут [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 8, с. 24].

Отметим, что не все в Китае ели кашу лабачжоу в 8-й день последнего месяца года. В некоторых местностях Чжэцзяна это делали на 8-й день 10-го месяца, в уезде Цюй (провинция Сычуань) — на 8-й день 11-го месяца [Ху Пуань

, 1923, ч. 2, цз. 4, с. 24; Цюй, 1976, с. 516].

Новый год и его место в годовом цикле

Остается упомянуть о новогодних празднествах, возвещавших в Китае наступление не только нового года, но и очередной весны. Новый год занимал совершенно особенное место в цикле календарных обрядов китайцев: это был подлинно универсальный праздник, в котором отображались все важнейшие формы традиционной обрядности китайцев [Календарные обычаи, 1985, с. 11]. Празднование Нового, года в Китае включало в себя несколько этапов и растягивалось более чем на месяц. Поскольку празднества Нового года подробно описаны, как уже отмечалось выше, в специальном томе настоящего издания, мы ограничимся краткими сообщениями об основных видах новогодней обрядности, в ряде случаев иллюстрируя их новыми материалами.

Период празднования Нового года фактически начинался с середины последнего месяца, когда по всему Китаю развертывалась торговля новогодними товарами и подготовка к встрече Нового года. Недаром, например, в уезде Дунвань (провинция Гуандун) вторая половина 12-го месяца так и называлась — время «приобретения новогодних предметов» [Гуандун, 1972, с. 173]. Сычуаньцы в полдень 16-го дня 12-го месяца приносили благодарственные жертвы «предкам и Небу» и всей семьей собирались на пиршество (Цюй, 1976, с. 534). В Гуандуне, Фуцзяни, на Тайване торговцы в 16-й день последнего месяца совершали щедрые жертвоприношения местному Туди-гуну. Затем у ворот дома они преподносили в дар неупокоенным душам постную пищу, бумажную одежду и жертвенные деньги. Члены семьи участвовали в совместной трапезе, на которой главным блюдом были пирожки с овощной начинкой. С этого дня начинался период уплаты долгов, что надо было сделать до встречи Нового года [Гуандун, 1972, с. 176; У Интао

, 1980, с. 32].

В Юго-Восточном Китае продолжали жить древние новогодние экзорсистские традиции. Так, в Сучжоу в прошлом веке с полнолуния до 24-го дня последнего месяца года группы мальчиков и девочек, наряженные Богом очага и его супругой, ходили по домам и просили денег. То же самое проделывали местные нищие, изображавшие заклинателя демонов Чжункуя [Гу Лу, 1973, с. 3848]. Процессии нищих в костюмах чертей были популярны и в провинции Чжэцзян [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 4, с. 26]. На улицах городка Гаочжоу (Гуандун) прежде под Новый год «плясали местные варвары, наряженные львами» [Фан Цинъи, 1978, с. 6299].

Очищение от поветрий старого года символизировал также обряд «проводов демона бедности», который совершали в канун Нового года или, что бывало чаще, в 5-й день 1-го месяца, когда бумажную фигурку человека выносили за ворота и сжигали. Такой же смысл имел и обычай после встречи Нового года выбрасывать на улицу остатки пищи. В провинции Шаньдун те, кто в течение года дал богам обет принести благодарственные жертвы, на Новый год жертвовали им свинью [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 2, с. 27].