Читаем Каллиграфия полностью

А на востоке полыхали небеса, переливаясь голубыми и зелеными трепещущими лентами, как если бы некий портной раскатывал по столу свертки материи, будучи не в состоянии определиться с выбором… с выбором ткани для костюма Донеро. Джулии на память почему-то пришел именно щеголь-географ, и, сочтя сие сравнение более чем забавным, она не придумала ничего лучше, чем заразить Кристиана своим смехом. Тучки жались друг к дружке, норовя ускользнуть от «северного сияния», и на их месте постепенно проступала свежесть лазури. Потеплел ветер с моря, отчетливее сделались тени на песке.

— Получилось! Получилось! Аризу превзошла самое себя! — ликовала итальянка. — То-то будет довольна детвора! То-то обрадуется Клео! Кстати, где она? Мне надобно ее разыскать.


У Клеопатры не укладывалось в голове, как простой камешек, пускай и многогранный, и прозрачный, мог сотворить такое чудо. Она задумчиво ходила по зазеленевшей вдоль ручья травке, заглядывала в синеву вод, изредка омачивала ноги — и всё это с сосредоточенностью, какой позавидовал бы сам Алексис Кагаме.[58] Потом мысль ее от бриллианта перенеслась к вещи более прозаической: что станется с нею, с дочерью саванн, когда опустеет сад? Не за кем будет присматривать, некого укрощать. Зачем хранительнице балласт? Она препроводит Клеопатру в племя масаев — и, как говорится, амба, вот и весь сказ!

— А я не хочу в племя! — топнула ногою кенийка, переча воображаемому собеседнику. — Не хочу, не хочу!

— Чего ты не хочешь, милая? — осведомилась Джулия, которая точно из воздуха материализовалась и взирала теперь на африканку с неподдельным изумлением. — Не время киснуть: соловьи заливаются, почки набухают, а вон, гляди, цветочек на сакуре раскрылся!

— Душу не трави, — буркнула та. — А о птичках и цветочках пой кому-нибудь другому.

Вздернутые брови, вытянувшееся от удивления лицо — всё, как по канону.

Клеопатра испустила горестный вздох.

— Выдворят меня, понимаешь? Какой от меня прок в обновившемся саду? Там, где не мусорят и не шумят, надзиратель нужен, как летошний снег. Лишний он.

— Ты не лишняя! Ты никогда, слышишь, никогда не будешь лишней! — крикнула итальянка, спугнув стайку суетливых воробьев, облюбовавших куст черешни. — Кто внушил тебе эту вопиющую глупость?!

Чего греха таить, Клеопатра горазда забивать свою светлую головку вопиющими глупостями, в чем она тут же и созналась, не желая возводить напраслину ни на Хранительницу, ни на кого-либо еще. Однако Джулия пообещала, что с японкой на всякий случай переговорит.

— Твоя судьба устроится наилучшим образом, верь слову. А пока отложи попечение и лови момент. Carpe diem, моя дорогая! Весна в волшебном саду событие столь же редкое, сколь и грандиозное, а по величине и размаху может поспорить разве с рождением звезды во вселенной.

Не сказать, чтобы Клеопатра моментально ободрилась, но краски и ароматы она определенно начала воспринимать острее. Включилось на полную мощность и без того усердствующее солнце, накатили отрезвляющей волною соловьиные серенады; как по команде, полопались на деревьях почки, и кенийке показалось, будто она до сей минуты находилась в глухом бункере и только-только выбралась на свет, чтобы созерцать торжество пробуждающейся природы.

А Джулия ускакала куда-то вглубь насаждений, напевая Моцарта и воодушевленно посвечиваясь. Каждый таинственный шорох, каждая призывная трель находили живейший отклик в ее душе. То и дело попадался на пути крупный благоухающий цветок, или полосатая свита пчел во главе с пчелиным предводителем, или облаченные в порфиру подрастающие вишни. И всякий раз девушка вздрагивала, издавая невесомое «ах!», а на лице безотчетно расцветала улыбка.


Аризу Кей уже давно как отложила инструменты и чертежи и вместе с Елизаветой предавалась заслуженному отдыху за чашкой крепкого чая. По румянцу на щеках японки да по умиротворенным ее чертам читалось выздоровление, какое, вполне естественно, должно было настать с возрождением сада.

— Когда я занимаюсь каллиграфией, — говорила она, — я крайне серьезна, но цель моя не в том, чтобы заткнуть за пояс выдающихся мастеров. Это лишь стезя духовного усовершенствования.[59]

— А-а-а, — отзывалась Лиза, желая произвести впечатление благодарной слушательницы, и потому слушая в оба. — Но что же, в таком случае, ваши вычисления и проекты?..

— Тренировка ума, мой друг. Ум также требует пищи.

— Пищи требует не только ум! — ввернула Венто, сунув голову в окошко беседки. — По дороге сюда я видела детишек, и они сдирали кору с молодого деревца, намереваясь, судя по их словам, добыть древесного сока.

— Ах, я разиня! — всплеснула руками та. — Совсем о них, бедняжках, запамятовала! Поглядим, выйдет ли у меня с доставкою порций, как в эру перед декадансом, — с хитрецою подмигнула она Елизавете и, произведя плавный жест, отставила чашку, чтобы с опекунской расторопностью покинуть беседку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Невеста
Невеста

Пятнадцать лет тому назад я заплетал этой девочке косы, водил ее в детский сад, покупал мороженое, дарил забавных кукол и катал на своих плечах. Она была моей крестницей, девочкой, которую я любил словно родную дочь. Красивая маленькая принцесса, которая всегда покоряла меня своей детской непосредственностью и огромными необычными глазами. В один из вечеров, после того, как я прочел ей сказку на ночь, маленькая принцесса заявила, что я ее принц и когда она вырастит, то выйдет за меня замуж. Я тогда долго смеялся, гладя девочку по голове, говорил, что, когда она вырастит я стану лысым, толстым и старым. Найдется другой принц, за которого она выйдет замуж. Какая девочка в детстве не заявляла, что выйдет замуж за отца или дядю? С тех пор, в шутку, я стал называть ее не принцессой, а своей невестой. Если бы я только знал тогда, что спустя годы мнение девочки не поменяется… и наша встреча принесет мне огромное испытание, в котором я, взрослый мужик, проиграю маленькой девочке…

Павлина Мелихова , протоиерей Владимир Аркадьевич Чугунов , С Грэнди , Ульяна Павловна Соболева , Энни Меликович

Фантастика / Приключения / Приключения / Современные любовные романы / Фантастика: прочее
Пока светит солнце
Пока светит солнце

Война – тяжелое дело…И выполнять его должны люди опытные. Но кто скажет, сколько опыта нужно набрать для того, чтобы правильно и грамотно исполнять свою работу – там, куда поставила тебя нелегкая военная судьба?Можно пройти нелегкие тропы Испании, заснеженные леса Финляндии – и оказаться совершенно неготовым к тому, что встретит тебя на войне Отечественной. Очень многое придется учить заново – просто потому, что этого раньше не было.Пройти через первые, самые тяжелые дни войны – чтобы выстоять и возвратиться к своим – такая задача стоит перед героем этой книги.И не просто выстоять и уцелеть самому – это-то хорошо знакомо! Надо сохранить жизни тех, кто доверил тебе свою судьбу, свою жизнь… Стать островком спокойствия и уверенности в это трудное время.О первых днях войны повествует эта книга.

Александр Сергеевич Конторович

Приключения / Проза о войне / Прочие приключения
После
После

1999 год, пятнадцать лет прошло с тех пор, как мир разрушила ядерная война. От страны остались лишь осколки, все крупные города и промышленные центры лежат в развалинах. Остатки центральной власти не в силах поддерживать порядок на огромной территории. Теперь это личное дело тех, кто выжил. Но выживали все по-разному. Кто-то объединялся с другими, а кто-то за счет других, превратившись в опасных хищников, хуже всех тех, кого знали раньше. И есть люди, посвятившие себя борьбе с такими. Они готовы идти до конца, чтобы у человечества появился шанс построить мирную жизнь заново.Итак, место действия – СССР, Калининская область. Личность – Сергей Бережных. Профессия – сотрудник милиции. Семейное положение – жена и сын убиты. Оружие – от пистолета до бэтээра. Цель – месть. Миссия – уничтожение зла в человеческом обличье.

Алена Игоревна Дьячкова , Анна Шнайдер , Арслан Рустамович Мемельбеков , Конъюнктурщик

Фантастика / Приключения / Приключения / Исторические приключения / Фантастика: прочее