Камея из Ватикана

– Я все отменила, – сказала она и приложилась другой щекой. – Ликованию не было границ. Как хорошо, когда тепло! Хотя жару я не люблю.

– Я тоже, – поддержала Тонечка.

Тут Саша заметила на столе портреты и уставилась на них.

– Это Родион специально для тебя выставку устроил, – наблюдая за ней, сообщила Тонечка.

Саша подошла и стала рассматривать.

Вид у нее сделался растерянный.

– Это все ты нарисовал со вчерашнего дня? – спросила она мальчишку. – Глупый вопрос. Конечно, со вчерашнего. А почему я такая красивая?..

Тонечка усмехнулась. Родион ничего не понял.

– Потому что такая, – он пожал плечами. – Тоня сказала, что ты похожа… Тонь, на кого, ты сказала, она похожа?..

– Нельзя говорить о присутствующих в третьем лице, особенно о взрослых! Нужно сказать: на кого похожа Саша? Саша похожа на Наоми Кэмпбелл.

– Во, во! Только я не знаю, кто это такая!

Саша Шумакова посмотрела на Родиона с изумлением и восторгом.

– А можно мне… один взять?

Тот воодушевился:

– Конечно, можно!

– Ты мне, конечно, очень польстил…

– Что я сделал?!

– Ты сделал меня лучше, чем я на самом деле.

– Не-е, – протянул Родион и посмотрел сначала на Сашу, а потом на рисунок, сравнил.

Саша покраснела, словно перед кавалером на первом свидании.

Тонечка наблюдала за ней очень внимательно.

…Кто она такая? Она действительно красивая женщина, прав Родион, но непонятная. В ней совмещалось решительно несовместимое – начальственные интонации и умение смущаться, две конференции и три совещания в день и привычка открывать дверь попой, красота и фигуристость и полное равнодушие к собственному внешнему виду.

– Тогда выбери сам, – предложила непонятная Саша Родиону. – Какой портрет мне можно забрать?

Тот и думать не стал:

– Вот этот.

Тонечка подошла и посмотрела.

Ну, конечно. Он выбрал рисунок, где была особенно подчеркнута восточная, персидская внешность модели.

– Спасибо, Родион, – поблагодарила Саша. – И ты можешь называть меня на «ты».

Мальчишка понял, что это не просто предложение, а признание каких-то его достоинств, знак равенства – он такой же, как и она. Это было для него важно.

И это в первый раз – семья не в счет!.. В семье он моментально стал называть на «ты» и отца, и мать, то есть мачеху, и бабушку, и деда!.. Только строптивую и очень красивую Настю на «ты» называть было страшно, и он, разговаривая с ней, объезжал местоимения по касательной.

Они напились чаю, еще немного поговорили о рисунках Родиона, условились, что поедут завтра после десяти, и Саша ушла к себе.

Тонечка отправила мальчишку ее проводить. Он – Герман, и должен привыкать к хорошим манерам!..

Когда Родион с Бусей вернулись, Тонечка сказала, что спать завтра он может сколько угодно, никаких уроков не будет, а она съездит в Тверь и вернется.

– Так это на целый день, – протянул Родион.

– Ничего и не на целый, – бодро возразила Тонечка. – Я вернусь и поставлю плюшки!..

Плюшки примирили Родиона с ее отъездом.

Он не любил, когда она уходила или уезжала, хотя в это время никто не мешал ему рисовать, не приставал с занятиями, мытьем рук и дровами. Но с мачехой ему было спокойно и надежно, и он знал, что ничего плохого не может случиться, когда она рядом. А плохое иногда лезло ему в голову, мешало спать, оборачиваясь кошмарами. Ему снилось, что его снова забирают в детдом, как тогда, в семь лет, но теперь потому, что умерла уже не одна мать, а все они, родственники, появившиеся в его жизни так недавно!

И это было страшно.

– Мы правда быстро вернемся, – еще раз повторила Тонечка, которая все понимала. – Завтрак я тебе оставлю.

На том и порешили.

– Теть Тоня!

Тонечка оглянулась и приставила ладонь козырьком ко лбу. Первомайское солнце било прямо в глаза.

– С праздником вас!

– Коля, это ты?

– Я, я! Я вас тут жду!

Тонечка закрыла калитку и подошла к серой машине.

– И тебя с праздником, Коля, – сказала она. – Зачем ты меня ждешь?

– Чтоб в Тверь ехать! Садитесь, теть Тонь!

– Ты же сказал, что у тебя праздник!

– Да подкалымить-то все равно охота! – Парень улыбнулся, показывая ровные белые зубы. – Мы сейчас раз-раз и в дамки!.. Поехали, теть Тонь!

– Что ты заладил – тетя Тоня, тетя Тоня! – пробормотала Тонечка. – Я вот с соседкой уже договорилась, она меня отвезет.

У парня вытянулось лицо.

– Теть Тонь, давайте лучше я! Я город знаю!

– Навигатор тоже знает!

– Дак соседке вашей небось все равно, а мне денежки лишними не будут! Мне мать с утра говорит, ты че, говорит, с ума сдвинулся? Тебе живую деньгу в руку кладут, а ты отказываешься!

– Тоня, привет! – крикнула из-за забора Саша. – Я выезжаю, заходи!

– Постой! – Тонечка подбежала к ее калитке и распахнула. – Саш, там Коля нас ждет, который вчера не хотел везти, а сегодня передумал.

– Доброе утро, – весело сказала Саша. – А к чему нам Коля? Мы сами себе Коля!

Она явно была в хорошем настроении – выспавшаяся, бодрая, на щеках ямочки, глаза веселые! Даже волосы, собранные в низкий замысловатый пучок, и те веселые! Она была в джинсах, белом свитере с высоким горлом, через локоть перекинута тонкая дубленочка – прямо Милан!